Данное указание отчетливо расслышал Борис, наблюдавший за адвокатом через щелочку зашторенного оконца спецавтомобиля. Незамедлительно связавшись с Покуро, он произнес:

- В районе ресторана их машина... Сейчас должна отъехать.

- Уже вычислили, - откликнулся майор. - Начинаем вести...

"Жигуленок" остановился у одного из домов на Кутузовском проспекте. Из машины вышел, нервно озираясь, Михалев, тут же опознанный Пакуро, и двое верзил в дубленках, исполнявших, судя по всему, роль охранников.

Хрупкая девушка, скользнувшая в подъезд вслед за верзилами, подозрения у них не вызвала. Спустя несколько минут девушка - лейтенант РУБОП доложила:

- Номер квартиры - сорок один. Дуболомы, по-моему, вооружены. Под дубленками стволы.

- Значит, вызываем СОБР, - резюмировал майор.

Боец отряда быстрого реагирования, ростом и телосложением напоминавший одного из атлантов, поддерживающих свод Эрмитажа, кивнул Пакуро на входную дверь, облицованную толстой лакированной фанерой:

- Я эти двери знаю... Проходили! Маскировка. За фанерой - стальная решетка.

Закинув автомат за спину, принял от коллеги громадную кувалду. Упоенно размахнулся, и тупой оковалок железа со сверхзвуковой скоростью врезался в лакированную преграду.

Никакой решетчатой перегородки за фанерой не оказалось...

Кувалда, влекомая чудовищной инерцией, выскользнула из ладоней спецназовца и наскозь прошила обшивку, зазиявшую пустотой образовавшейся дыры.

Пакуро просунул в дыру голову.

В прихожей в обнимку с кувалдой лежал один из верзил.

- Как там? - смущенным голосом поинтересовался метатель молота.

- Увидишь...

В следующий момент дверь под напором литых спецназовских плеч вылетела в прихожую, накрыв утратившего сознание охранника, по ней бодро пробежали тяжелые ботинки, и вошедший в комнату Пакуро наконец-то получил возможность в непосредственной близости лицезреть поверженных на пол Анохина и Трубачева. До сей поры мазурики мирно попивали коньячок, обсуждая, видимо, извечный вопрос "что делать?".

Обыск принес Пакуро сюрприз: в квартире обнаружилась коробка с остатками документации канувших в небытие мошеннических фирм-однодневок. В одной из папок обнаружились контракты, касающиеся деятельности представительства "Ассаф-банка", сидевшего под крышей "Атлета" и ведшего, как следовало из договоров, незаконную финансовую деятельность.

В этой же папке находились три сувенирные купюры номиналом по миллиону долларов каждая. Купюры, следовало полагать, предназначались для размена по уже опробованной схеме.

- Ну, поехали, - обратившись к часто моргающим рыжим ресницам Трубачева, сказал Пакуро. - День был тяжелый, пора отдохнуть...

Нелегким выдался для майора и последующий день - пятница. Поручения следователя, возня с бумагами, присутствие на допросах Михалева-Трубачева и сломленного арестом, мгновенно расколовшегося Анохина.

Пришли и установочные данные на адвоката Светика: бывший милицейский следователь из Магадана, подозревалась во взяточничестве, уволена из органов два года назад, подружка Короткова по комсомольской работе...

Уже к вечеру, окончательно разобравшись с документацией по "Ассаф-банку", вернулся из прокуратуры с санкцией на проведение обыска неугомонный Борис. Не снимая пальто, прямо с порога заявил:

- Поехали опечатывать черный нал!

- Поздно уже, они закрываются, давай в понедельник, - утомленно отозвался Пакуро, прикорнувший на стоявшем в кабинете диванчике. - Мне еще в Южный округ надо успеть, по поводу этого Шкандыбаева...

- Успеешь! - Борис был непреклонен.

Сотрудников "Ассаф-банка" на месте не оказалось, но в депозитарий "Атлета", где "Ассаф" арендовал ячейки, офицеров допустили.

Пересчитанная наличность "Ассафа" составила неполный миллион долларов, размещенный отныне в недрах "Атлета" как сумма, предназначенная для временного ответственного хранения.