— Спасибо, — поблагодарил он хозяйку. — А квитанция у вас есть? Согласно закону вы должны выдать ему справку и держать у себя ее копию для предъявления сборщикам налогов.

Женщина опустила взгляд и стала внимательно рассматривать ковер. Фальконе понял: именно эту информацию она хотела утаить.

— Квитанции у вас нет, не так ли? Полагаю, он заплатил наличными.

— Глупая бюрократическая процедура, — прошипела она. — Я вдова. Мне больше делать нечего, как хранить какие-то квитанции?

— Так надо по закону, — сурово заметил инспектор. — Без квитанции никто не узнает, что вы задекларировали этот доход. Кто знает, может, вы сразу спрятали все деньги в чулок и положили под матрас?

Вместе с другими неправедными доходами, подумал он. Она, возможно, уже несколько лет не заявляла о своих прибылях в налоговую службу.

— У меня есть предложение, — обратился к женщине Фальконе.

Она с надеждой посмотрела ему в глаза. Он аккуратно сложил фотокопию и опустил ее в карман куртки.

— Никому не говорите о нашем разговоре, а я не сообщу о вас в налоговую. Договорились?

Ни тени благодарности на лице женщины.

— Неудивительно, что люди ненавидят полицейских.

Фальконе почувствовал надвигающийся приступ гнева. Будто красный мерцающий свет вдруг загорелся где-то в затылке.

— В конце концов, мы служим вам. Это нелегко, поверьте. Взять хотя бы женщину вроде вас. Представительницу среднего класса. Считающую себя честной и порядочной. Если с вами что-то случится на улице, вы ведь сразу побежите звонить в полицию и начнете кричать на нас. Однако в частной жизни вы в каком-то смысле тоже преступница. Только не считаете себя таковой. Так для чего нужна полиция? Чтобы арестовывать ваших обидчиков?

Женщина ничего не ответила. Она понимала, что зашла слишком далеко. Фальконе мог и передумать.

И тут что-то произошло: на улице раздался вой сирены, послышался шум голосов, в отдалении хлопнул взрыв. Холодок пробежал по спине Фальконе.

Не вполне отдавая отчет своим действиям, инспектор выскочил из дома и побежал по направлению к Испанской лестнице, где на фоне белой от снега улицы поднимался черный дымок.

Эмили Дикон приняла душ, надела свою обычную одежду, спустилась вниз по лестнице в гостиную фермерского дома и чуть не ослепла от яркого солнечного света, струящегося через окна.

Коста ждал ее внизу. Свежий и бодрый. Эмили позавидовала ему. У нее раскалывалась голова. Ей представлялось, что она не имеет права находиться в этом замечательном уединенном домике, ничего не зная о последствиях ее вчерашней встречи с человеком по имени Каспар.

— Где я нахожусь, черт возьми, Ник? Мне нужно быть в Риме.

— Липман знает, что ты здесь. Он тебя не ищет. Дом принадлежит мне. В такую погоду потребуется минут двадцать, от силы тридцать, чтобы добраться отсюда до виа Венето. Ворота Сан-Себастьяно в километре от нас.

— Отлично. У меня есть время позавтракать. А ты, если не возражаешь, можешь рассказать мне, что вообще происходит.

Ник провел ее через просторную гостиную в залитую светом кухню. Джанни Перони и девочка суетились возле большой газовой плиты, радостно бросая пищу на гигантскую сковороду.

Перони искоса посмотрел на Эмили:

— Скоро будем есть. Мы с моей новой подругой Лейлой готовим курдское блюдо. Оно не слишком отличается от тосканской еды, просто более старомодное.

— Оно хорошее, — протестовала девочка. — Очень хорошее!

Эмили подошла так близко к плите, насколько можно было, чтобы не попасть под брызги от жира на сковороде, и стала рассматривать состав жарящейся пищи: яйца, плавающие в оливковом масле, кусочки золотистого поджаристого хлеба среди целых головок чеснока, нарезанный лук и подгоревшие перцы.