— Ты готов?

Джулиан обернулся к племяннику. Тот стоял в дверях в черном костюме с черным галстуком. Густая черная челка зачесана со лба. Ему скоро тридцать, широкие плечи, чистая кожа — Хол до сих пор походил на студента-спортсмена. В университете он занимался спортом. Регби — основной игрок, теннис — во втором составе.

Джулиан наклонился, затушил окурок в стеклянной пепельнице на подоконнике и допил виски. Ему не терпелось покончить с похоронами и вернуться к нормальной жизни. И он сыт по горло болтающимся по дому Холом.

— Я не заставлю тебя ждать, — сказал он. — Две минуты.

Глава 14

Париж

Мередит поднялась по лестнице, раздвинула занавес из бус и открыла яркую голубую дверь.

За ней оказалась крошечная передняя, такая тесная, что стен можно было коснуться, даже не вытягивая рук. Слева — яркая карта Зодиака, вихрь красок, узоров и символов, по большей части незнакомых. На стене справа висело старомодное зеркало в резной золоченой раме. Она глянула на свое отражение, отвернулась и постучала во вторую дверь, прямо перед собой.

— Здравствуйте, есть кто-нибудь?

Ответа не было.

Мередит выждала минуту и снова постучала, на этот раз погромче.

По-прежнему никого. Она нажала ручку. Дверь отворилась.

— Эй, — позвала она, входя. — Есть кто дома?

Комнатка была маленькая, но полная жизни. Стены раскрашены яркими цветами, как в детском саду — желтый, красный, зеленый с узором из линий, полосок, зигзагов и треугольников — лиловых, голубых и серебряных. Единственное окно прямо напротив двери занавешено прозрачной лиловой кисеей. Сквозь нее виднелись бледные каменные стены здания XIX века с черными коваными балюстрадами и высокими дверями-ставнями, украшенными ящиками с геранью и свисающими анютиными глазками, фиолетовыми и оранжевыми.

В комнате не было мебели, кроме маленького квадратного деревянного столика посередине. Его ножки виднелись из-под черно-белой льняной скатерти, покрытой кругами и другими астрологическими символами — да еще по обе стороны от него стояли деревянные стулья с прямыми спинками. «Сиденья плетеные, как на картинах Ван Гога», — подумалось Мередит.

Где-то в доме хлопнула дверь, прозвучали шаги. Мередит почувствовала, что краснеет. Неловко получилось — вошла без приглашения. Она готова была уйти, когда из-за бамбуковой ширмы на дальней стороне комнаты появилась женщина.

Немного за сорок, привлекательная, одета в облегающую рубашку и штаны хаки, с изящно подстриженными на длину плеч каштановыми волосами, в которых блестела седина, и с легкой улыбкой — Мередит совсем не так представляла гадалку. Ни тяжелых серег, ни тюрбана на голове.

— Я стучалась, — смущенно заговорила Мередит, — но никто не ответил, вот я и вошла. Надеюсь, вы простите?

— Все прекрасно, — улыбнулась женщина. — Вы англичанка? — Новая улыбка. — Виновата, каюсь. Надеюсь, вам не долго пришлось ждать?

Мередит покачала головой.

— Пару минут.

Женщина протянула ей руку.

— Я Лаура.

— Мередит.

Лаура отодвинула стул и пригласила:

— Садитесь.

Мередит замешкалась.

— Вполне естественно, что вы нервничаете, — сказала Лаура. — В первый раз почти всем не по себе.

Мередит вытянула из кармана листовку и положила на стол.

— Не в том дело, просто я… мне пару дней назад дала эту рекламку одна девушка на улице.