В дальнем углу площади Мередит заметила стену с единственным колоколом над крышами зданий и сообразила, что нашла церковь. Она прошла по вымощенному камешками проходу к часовням Сен-Сельс и Сен-Назар. Одинокая лампада горела под непритязательной аркой, открытой всем стихиям на север и на юг. Еще здесь стояли два стола, пустые и неуместные на вид.

На церковной доске объявлений говорилось, что церковь открыта с 10 утра до сумерек каждый день, кроме праздничных и дней венчаний и похорон. Но, толкнув ручку, она убедилась, что дверь заперта, хотя внутри еще горел свет.

Мередит взглянула на часы. Половина седьмого. Может, всего на минуту и опоздала.

Она повернулась кругом. На противоположной стене — памятная доска с именами жителей Ренн-ле-Бен, павших в Первой мировой войне.

A ses gloreux Moris.

«Бывает ли смерть славной?» — задумалась Мередит, вспоминая солдатика со старого снимка. Или вот ее родная мать уходит в озеро Мичиган, набив карманы камнями. Стоила ли того жертва?

Она подошла поближе, прочла алфавитный список с начала до конца, понимая, что искать в нем Мартинов бесполезно. Бред. Мэри знала не так уж много, но она сказала Мередит, что Мартин — фамилия матери Луизы, а не ее отца. Да и в свидетельстве о рождении указано: «отец неизвестен». Но Мередит точно знала, что ее предки эмигрировали из Франции после Первой мировой, и после долгих розысков почти не сомневалась, что солдатик на фотографии — отец Луизы.

Ей нужно было узнать имя.

Ее взгляд зацепило имя Боске на мемориальной доске. То же имя, что у колоды карт в сумке, оставленной в багажнике. Может, родственник? Вот и это надо проверить. Она шагнула вперед. В самом низу списка необычное имя: Сен-Луп.

Рядом с доской каменная плита в память Анри Буде, кюре прихода с 1872 по 1915 год, и черный металлический крест. Мередит задумалась. Если ее неизвестный солдат отсюда родом, Буде мог его знать. Городок ведь маленький, и даты более или менее сходятся.

Она списала все подряд: первое, а также второе и третье правило исследователя — записывай все. Никогда не знаешь заранее, что окажется существенным.

Под крестом были выбиты знаменитые слова императора Константина: «In hoc signo vinces». Мередит не раз натыкалась на эту фразу, но сейчас она направила ее мысли по иному пути. «Сим знаком победишь», — пробормотала она, пытаясь поймать ускользающую мысль, но безуспешно.

Она прошлась по крыльцу мимо главного входа в церковь и дальше, на кладбище. Прямо перед ней оказался еще один военный памятник, те же имена с одним-двумя новыми и с изменениями в написании, словно один раз почтить их жертву показалось недостаточным.

Поколения мужчин: отцов, братьев, сыновей, все эти жизни…

Мередит медленно брела по усыпанной гравием дорожке вдоль церкви. Памятники, могилы, каменные ангелы и кресты вырастали по сторонам.