У Свенторжецкого глаза полезли на лоб.

— Кому-у?

— Дракону. Для вас не должно быть секретом, какое Управление я представляю.

— Тринадцатое.

— Именно. Я им руковожу.

— Па-анятно. — Свенторжецкий как-то особенно смешно начал растягивать гласные. Но по его лицу ясно читалось, что он решительно ничего не понимает — завеса секретности хорошо изолировала мое Управление от остальных. Вы можете хоть что-либо сказать про… Двадцать Первое Управление? Нет. И я нет. Вот и про мое мало кто знал хоть капельку. Пришлось вкратце сообщить полковнику, кто мы и что мы, наши цели и задачи. Бедняга ошалело крутил головой, отказываясь воспринимать очевидное. В конце концов капитулируя, он только и сумел в очередной раз протянуть:

— Да-а…

И тут колокольчик тревоги зазвенел во мне просто оглушительно.

— Полковник…

— Слу-ушаю.

— Прикажите своим солдатам раскопать эту клумбу.

— Вы думаете…

— Уверен!

Приплелся, наконец, взмыленный Ерофей. Я не сказал ему ничего, только глянул разок построже. Домовой сразу все понял. Насколько это было в моих силах, я избегал выговаривать своим подчиненным в чужом присутствии. Никто не должен хоть на секунду усомниться, что в нашем Управлении все в полном порядке. Потом я еще успею высказать Ерофею все, что думаю о его нерасторопности. Никому не позволено так ронять авторитет своего командира, будь ты хоть трижды домовой. В следующий раз примчится на полусогнутых, а пока я ограничился коротким:

— Смотри.

Улыбку Ерофея словно водой смыло, когда он взял в руки коготок.

— Неприятно, — удачное нашел словечко. — Чудо-юдо?

— Пока не знаю, — ответил я. — Нужно будет отдать в лабораторию, пусть Задунайский получше разберется. Он эксперт, ему карты в руки.

Ерофей грустнел прямо на глазах.

— Может отказаться? — предложил он. — Наша-то магия супротив такой, что комар против орла. Не сдюжим, ей-ей не сдюжим. — Опять его понесло на замоскворецкий лексикон! — Мы, домовые, овинные и прочие — мелкие беси, тягаться с чудом-юдом не приспособлены. Да и тебе…

— Ерофей, люди погибли, — отрезал я.

— Так-то оно так… — вздохнул домовой.

Свенторжецкий тем временем развил бурную деятельность. Вся его братия отложила прочь хитроумные приборы и криминалистические чемоданы, вооружилась вульгарными лопатами саперными и приступила. Как они копали, Боже, как они копали! Что там твой стройбат, земля фонтаном летела, яма углублялась буквально со сверхзвуковой скоростью.

Наконец лопаты заскрежетали о бетон.

— Да здесь люк! — крикнул кто-то из следователей. — Сейчас откроем…

— Стоять! — гаркнул я так, что в ушах зазвенело. — Не трогать!

— Стоять! — флейтой повторил Свенторжецкий.

— Если бы я думал, что впереди нас ждут мины и замаскированные пулеметы, то ни за что не рвался бы первым, — ласково объяснил я полковнику. — Вы специалист по оружию — вам бы и карты в руки. Но, как вы сами понимаете, против локиса или там привидения вам не устоять.

— Откуда вы узнали про этот люк? — подозрительно осведомился Свенторжецкий. — Даже я не подозревал о нем.

— Отсюда, — я коснулся пальцами своего лба. — Логика и чутье. Полковник, вы все время забываете, что имеете дело с ведуном. Ну, что, орел, двинулись? — предложил я Ерофею, доставая любимый «Скорпион» с серебряными пулями.