Изменить размер шрифта - +
  Но  вместо  выгодных  рынков
нашли они  там  только  ожесточенные  военные  стычки  местных  враждующих
ханств, которые перекрыли им путь. И только тогда братья решили  двинуться
на восток  -  в  песчаные  земли,  где  до  той  поры  не  бывал  ни  один
венецианский купец. В конце концов  им  удалось  прибиться  к  верблюжьему
каравану, что держал путь по пустынным торговым путям  ко  двору  Хубилая,
великого хана всех монголо-татар, - туда, где побывали немногие европейцы.
   Разум Хубилая оказался быстр, как степной  конь,  а  интересы  великого
хана  были  еще  шире  его  империи.  Он  тепло  приветствовал  оборванных
чужеземцев  и  благосклонно   выслушал   их   рассказы   об   экзотической
христианской Европе. Наконец, великий хан отправил Никколо и Маффео  По-ло
в качестве своих личных послов к папе,  вручив  им  золотую  императорскую
табличку, которая гарантировала безопасный проход  по  всем  недружелюбным
монголе-татарским землям. Хубилай предложил папе прислать делегацию из ста
ученых священников, сведущих в семи искусствах и христианском  вероучении.
И утомленные путешествием братья  Поло  отправились  на  запад  как  послы
сидящего на Троне Дракона и снова пересекли охваченный войнами евразийский
континент.
   ...А  в  воспаленной  голове  Марко  все  шипели  и   шипели   зловещие
отравленные стрелы...
   В году 1269-м по западным календарям Никколо и Маффео вернулись в  свой
милый сердцу портовый город - в могучую и процветающую республику Венецию,
чьи роскошные сокровищницы полнились византийскими побрякушками и  золотом
крестоносцев, чьи великолепные закрома распирало от  товаров,  привезенных
купцами из всех торговых портов ведомого им мира. Наконец-то  братья  Поло
вновь увидели отделанные розовым мрамором стены родного дома, по  которому
они  так  тосковали,  -  родного  Палаццо  ди  Поло,  на  гербе   которого
красовались  четыре  черных  скворца.  Но  кое-что  здесь,  к   несчастью,
переменилось. Никколо с глубокой скорбью узнал о том, что в эти десять лет
умерла его жена. Но его сын Марко вырос в крепкого пятнадцатилетнего юношу
- и все еще ждал отцовского возвращения.
   Ожидание... ожидание... да неужели Марко всю свою молодую жизнь  провел
в ожидании? Жил, упрямо ожидая возвращения отца и дяди, хотя все семейство
уже решило, что блудные братья Поло давным-давно отправились на тот  свет.
Потом ожидал аудиенции у недавно избранного папы, чтобы  исполнить  данное
старшим Поло повеление Хубилай-хана. Ожидал, пока пройдут бури, бедствия и
баталии и они смогут продолжить свое путешествие в далекий  Катай.  Полный
опасений, ожидал встречи с великим ханом... А теперь - опять ожидал, когда
над головой прекратят свистеть эти жуткие отравленные стрелы,  чтобы  конь
его смог наконец прекратить свой неверный бег подальше от опасности. Чтобы
можно было опять взяться за исполнение этого нового и совершенно безумного
повеления Хубилая...
   Марко прекрасно помнил,  как  удивился  он  тем  туманным  венецианским
утром, когда вернулся домой  после  каких-то  своих  озорных  проделок  на
пахнущей рыбой Словенской набережной Большого канала и недолгой  остановки
у погруженной в дымку церкви святого Захарии, где покоился  прах  дожей  и
его  матери.
Быстрый переход