– В том‑то и дело, Тео, что не можете! – глядя прямо ему в лицо, ответил Геренко. – Ни вы, ни кто‑либо другой! Попробуйте – и сами убедитесь в этом! Ну что же вы, Тео? Давайте же, ударьте меня, если осмелитесь! Ваше счастье, если вы просто промахнетесь, упадете на камни и сломаете себе руку. В худшем случае, вот эта стена вполне может свалиться на вас и раздавить всмятку. Вы хвастаете своим физическим превосходством? Фи! Я... – он вдруг замолк и насмешливая улыбка сползла с его лица. – Что это было?

Долгих опустил руку и прислушался. Но до него донесся лишь шум ветра.

– Я ничего не слышал, – сказал он.

– Я слышала, – дрожа произнесла Зек Фонер. – Камни падали в пропасть. Надо отсюда уходить. Уже темнеет, а идти по этому уступу небезопасно даже в ясный день. И вообще, не понимаю, о чем вы спорите? Что сделано, то сделано, ничего не вернешь.

– Ш‑ш‑ш‑ш... – зашипел Долгих, и глаза его расширились. Наклонившись вперед, он указывал куда‑то пальцем. – Теперь и я тоже слышу. Это там. Может быть, камни осыпаются...

Возле края ущелья в зарослях кустарника у самой тропы из‑под земли показались серые пальцы. Затем возникла разбитая голова Сергея Гульхарова, медленно появилось плечо, потом вытянутая вперед для сохранения равновесия рука. Молча, словно тень, он выпрямился и замер на ровной твердой земле.

– Температура быстро понижается, – вздрогнув и передернув плечами, сказал Геренко, который, судя по всему, начал замерзать. – На сегодня достаточно. Завтра мы еще раз все здесь осмотрим и, если надежды никакой нет, решим, что делать дальше. – Тяжело дыша и сжав зубы, он пошел обратно по тропе. – Очень жаль, конечно. Я надеялся спасти хоть что‑нибудь...

– Мы недалеко от границы, – с усмешкой крикнул ему вслед Долгих. – Вам никогда не приходило в голову сбежать? – Не услышав ответа он буркнул себе под нос:

– Ах ты, сморщенный кусок дерьма! – Потом, положив руку на плечо Зек и ущипнув ее, добавил:

– Ну что, Зек, последуем за ним или останемся здесь и полюбуемся на звезды?

Зек посмотрела на него, и в ее взгляде сначала промелькнуло удивление, а потом зажглась ярость.

– Господи! Да я предпочитаю провести время в компании со свиньями!

Прежде чем он успел ответить, она повернулась и пошла прочь, стремясь догнать Геренко, но вдруг резко остановилась и застыла на месте. Кто‑то шел им навстречу по тропе. Даже в сумерках было ясно видно, что это покойник. Великий Боже! У него отсутствовало полголовы Долгих тоже увидел мертвеца и сразу узнал его. Он узнал разорванную одежду и поврежденную пулей голову.

– Мамочка! – выдохнул он. – Мамочка моя! Зек вскрикнула. А когда огромная окровавленная рука, протянувшись через ее плечо, вцепилась в воротник Тео Долгих и резко развернула его, она закричала что есть мочи. Глаза у Долгих выкатились из орбит. За спиной девушки он увидел еще один труп – Михаила Волконского. И Волконский крепко держал его единственной оставшейся рукой!

Как испуганная кошка, Зек проскользнула между ними и бросилась следом за Геренко. Она не слышала голосов мертвых:

– Да, это именно те люди, Гарри. Но зато слышала ответ некроскопа:

– В таком случае не имею права запретить вам совершить возмездие.

Зек узнала этот голос и догадалась, с кем разговаривает Гарри.

– Гарри Киф! – крикнула она, убегая прочь по тропе. – Да вы хуже, чем все мы вместе взятые.