– Почему бы тебе не постричься и не сделать стильную прическу? – невинно поинтересовалась Паула. – Длинные волосы, если они от природы не вьются, быстро редеют.

Ее собственные бронзовые локоны были уложены тяжелым узлом на затылке, и Тина, устав быть мишенью для шпилек, нанесла ответный удар.

– Джон умолял меня не обрезать волосы, – ответила она. – Они ему нравятся такими.

– Но ты выглядишь персонажем из «Алисы в стране чудес»! – фыркнула Паула. – Джон же взял тебя в жены не только для того, чтобы ты стала сестричкой для Лиз, а?

– Очень надеюсь, что так! – Спокойная по природе, Тина на этот раз была готова надерзить, и ей хотелось вложить в свои слова особый смысл, который Паула не могла не уловить. Суть ее реплики дошла до интриганки, которая сидела неподвижно, смотря на море, затем картинка плавно изменилась, как на киноэкране, и длинная белая рука сделала знак официанту, чтобы тот принес еще бокал пьянящего «Сэнгери». Тина решила гордо подняться и уйти, осмелев, словно мышка, намеревающаяся выпрыгнуть из своей норки. Ее пальцы уже взялись за соломенную шляпу.

– Я хотела бы тебе кое-что показать. – Паула щелкнула замком сумочки и достала небольшое портмоне, в котором хранились две цветные фотографии. Она передала портмоне Тине, которая взяла его дрожащей, выдающей ее волнение рукой. Мужчиной на снимке был Джон... Тогда он был мужем женщины, запечатленной на другой фотографии.

Разглядывая снимки, Тина забыла обо всем на свете, настолько поразило ее женское лицо. Брови вразлет, выразительные зеленые глазищи, тонкий прямой носик и ярко-алый изгиб губ. И волосы! Блестящие, рыжевато-коричневые, как у Паулы, мягкой волной спускающиеся к шее. Сердце Тины защемило от боли, потому что Джоанна была сказочно красива – неземная мечта каждого мужчины!

– Моя кузина, – пояснила Паула. – Первая жена Джона – та, которая утонула.

– Я поняла. – У Тины комок стал в горле. – Она была очень хорошенькой. Джон однажды сказал мне об этом, но слова тут бессильны, ведь у каждого свое представление о красоте – теперь я поняла, какой умной, элегантной и полной жизни женщиной она была.

Паула взяла бокал «Сэнгери», принесенный официантом, и поднесла к губам.

– Джон много говорит о Джоанне? – резко спросила она.

Немного удивленная, Тина взглянула на Паулу и отрицательно покачала головой. Несчастный случай с Джоанной стал не только гибелью чудесной женщины, но и пропастью, которую Джон хотел преодолеть, чтобы обрести способность зажить нормальной семейной жизнью. Но судьбе было угодно, чтобы эта пропасть становилась все шире и глубже. Эта боль не отпускала скульптора и омрачала жизнь вышедшей за него замуж Тины.

Она закрыла портмоне с фотографиями и вернула его Пауле. Ее бриллиантовые ногти блеснули в воздухе и нырнули в сумочку, но фотографии продолжали стоять перед мысленным взором Тины. Так вот зачем она мне их показала, подумалось ей. Дать мне понять, что она, Паула, способна увести мужчину от красавицы жены – что уж говорить о такой простушке, как я!

В этот момент послышался красивый мелодичный мужской голос, разорвавший молчание, повисшее между Тиной и Паулой.

– Леди позволят мне присоединиться к ним? – произнес незнакомец.

Тина, вздрогнув, подняла голову и встретилась с взглядом золотисто-карих глаз под копной выгоревших на солнце волос. Безукоризненный тиковый костюм ладно сидел на столь широких плечах, что Тина невольно залюбовалась ими. Незнакомец широко улыбнулся, обнажив великолепные зубы. Забыть такого человека нельзя, он был эффектен во всех отношениях – как тогда, когда несся по аквамариновым волнам в одних плавках.