Я задержалась около рассказчика. Скрестив ноги, он сидел на своем коврике. Он задумчиво смотрел вдаль своими бездонными глазами. Лица слушателей сияли восторгом. Когда я подошла, они меня заметили. В своей хлопковой блузе, льняной юбке и большой соломенной шляпе я выглядела весьма необычно, на их взгляд. Даже рассказчик сделал паузу в своем повествовании.

В угоду мне он проговорил по-английски: «А там, где она умерла, выросло деревце, и его цветы были красными, как ее кровь». Я в знак благодарности бросила несколько монет в его миску.

— Да благословит вас Аллах, — пробормотал он, и люди расступились, давая мне дорогу.

Я пошла дальше. Предсказатель заметил меня и опустил глаза на свой коврик. Я шла все дальше по узким улочкам, мимо открытых лавок с уже знакомыми запахами. И чувствовала взгляды, украдкой провожавшие меня. Я принадлежала к числу тех, кто уже дважды ощутил дыхание смерти. Одной из проклятых.

Я вернулась во дворец.

В течение последующих нескольких дней я занималась бумажной работой, которую обычно делала для Тибальта. Я не хотела, чтобы он обнаружил какой-то беспорядок, поэтому решила, что все должно быть так, как было раньше. На бюро лежали бумаги, которые он оставил, чтобы я их рассортировала. Это были отчеты о том, что сделано каждый день. Я собрала их вместе в специальный портфель, чтобы отчеты всегда были под рукой. Тибальт как-то сказал мне, что этот портфель из тонкой тюленьей кожи принадлежал еще его отцу.

В портфеле была черная шелковая подкладка.

Я давно заметила, что несколько швов подкладки разошлись, и решила, что нужно будет как-нибудь их зашить. Теперь я хотела сделать это прямо сейчас.

Я взяла нитку и иголку, освободила портфель от бумаг и принялась за работу. Но когда сунула руку за подкладку, то почувствовала, что там что-то есть. Сначала решила, что так и должно быть, что это картонная прокладка, но этот предмет был скомкан, и я вытащила его. К моему удивлению, им оказался исписанный листок бумаги. Я расправила его, невольно прочитав несколько слов. Это была часть письма сэра Ральфа.

… дорогостоящий проект, даже для Вас. Да, я помогу Вам финансово. Мне бы очень хотелось поехать с Вами, но мое сердце… Вам же не нужен инвалид на руках, а этот климат просто прикончит меня. Приходите завтра. Я хочу обсудить Ваши планы. Я кое-что надумал. Ваш сын и моя дочь. Он становится все больше похожим на Вас, иногда мне даже кажется, что это Вы сидите и рассказываете о том, что собираетесь предпринять. Сейчас я оставляю определенную сумму денег на Ваши нужды, но при условии, что Ваш сын женится на моей дочери. Таковы мои условия. Нет брака — нет денег. Я так решил. Я велел стряпчим подготовить документ, так что в тот день, когда моя дочь выйдет за Вашего сына, деньги будут перечислены на Ваши нужды. Скажите сыну, что все зависит от этого. Моя дочь и Ваш сын! Друг мой, Ваша светлая голова и мои жизненные силы! Какую замечательную комбинацию качеств получат наши внуки! До завтра. Ральф Б.

Я уставилась на письмо. Строчки заплясали перед глазами, как дервиши на базарной площади. «Моя дочь и Ваш сын». В то время он имел в виду Теодосию. Тибальт знал условия завещания. И, конечно, когда сэр Ральф так сильно привязался ко мне, а Теодосия захотела выйти замуж за Эвана, он предложил в невесты меня. Именно по этой причине он и послал за Тибальтом. Он объяснил ему: Джудит моя дочь. Условия не изменятся, если вы женитесь на ней. Сэр Ральф, который любил меня, знал, как я отношусь к Тибальту. И он хотел, чтобы я заполучила Тибальта, даже если для этого ему пришлось бы подкупить жениха.

Все стало так ясно, так душераздирающе ясно! Теодосия вышла замуж по любви.