«Он и в самом деле ждет, что я взглядом заставляю тигров слушаться», – промелькнула в голове Томека мысль. Чтобы вынудить суеверного нанайца отправиться на поиски тигрицы в тайгу, Томек пошел на обман, а теперь сам попал в расставленные собой сети! Он моментально понял, что не может рассчитывать на помощь следопыта.

Томек уже готовился вскочить на ноги, как вдруг мириады голубоватых искр засверкали вокруг. Они горели среди кустов, на ветках деревьев, блестели в воздухе, даже трава вокруг его ног искрилась, как ковер, усеянный брильянтами.

Томек облегченно вздохнул и расслабил мускулы.

«Ах, пропади вы пропадом!» – мысленно выругался он и чуть было не расхохотался. Его испугали маленькие светлячки[2]!

Томек оперся спиной о дерево. Рукой вытер пот со лба. Взглянул на нанайца – не заметил ли тот случайно его ошибки и замешательства? К счастью, Нучи, подняв голову, любовался светящимися искрами мелькавшими среди ветвей.

Светлячки несколько отвлекли Томека. Он водил за ними глазами, дивясь красивому любовному танцу маленьких жучков. Самки светлячков, как правило, не летают, они сидят в траве и привлекают поклонников своим ярким светом. Это было великолепное зрелище.

Вдруг, где‑то вверху раздалось громкое «угу, угу, угу!» Это был крик филина[3], которого в народе называют «совиным царем». Издали донесся глухой топот копыт; вслед за ним послышался жалобный, стонущий рев оленя. Где‑то, довольно близко, затрещали ветки, раздвигаемые его рогами. Светлячки исчезли так же внезапно, как и появились. Нучи тревожно вздрогнул. Наклонился и стал прислушиваться.

– Амба идет... – шепнул он.

Томек весь превратился в слух. Где‑то сзади затрещали кусты. Юноша рукой дал знак следопыту, осторожно встал на ноги и прислонился спиной к мощному стволу дерева. Нучи последовал его примеру. Шорох в кустах приближался. Вот неподалеку послышалось глухое ворчание, потом наступила долгая, тревожная тишина.

Охотники вперили взгляд в темную чащу. За их спинами снова раздался чуть слышный шорох ветвей. Они повернулись лицом в сторону, откуда слышался шорох и плотно прижались спинами к дереву.

– Мы не можем торчать здесь до утра. Надо что‑то делать, – сказал Томек после длительного молчания.

– Теперь делать нечего; сейчас взойдет луна, – лаконично ответил нанаец.

Нучи дал добрый совет. Вскоре первые лучи луны робко проникли в тайгу, осветив пространство между деревьями. В серебристом тумане кустарники и стволы деревьев принимали странные очертания. Большие деревья в этом лесу стояли довольно редко, поэтому постепенно становилось светлее. Время тянулось медленно.

– Можно начать искать амбу, – отозвался Нучи.

Приготовив штуцер к выстрелу, Томек пошел вслед за следопытом, который почти бесшумно углубился в заросли кустов. Низко наклонившись, Нучи изучал следы вокруг деревьев. Руками осторожно раздвигал ветви кустов, внимательно рассматривая землю. Это продолжалось довольно долго. Томек уже начинал сомневаться в успехе ночного поиска, как вдруг Нучи опустился на колени. Он сосредоточенно ощупывал руками землю.

– Здесь прошел большой амба, пусть твоя хорошо смотрит! – тихо сообщил он.

Томек присел на корточки. Руками ощупал следы огромных лап тигрицы.

Нанаец был опытным следопытом. Он даже ночью не терял свежего следа зверя. Если след на твердой почве был не слишком ясным, Нучи глубоко втягивал носом воздух, нюхал кусты, которых могло коснуться животное и, почуяв характерный запах, безошибочно находил след.