|
Два раза моряк вставал и подползал к выходу, чтобы взглянуть, что делается снаружи Убедившись, что эти незначительные обвалы не представляют никакой опасности, он снова ложился у очага, на котором слабо потрескивали угли, прикрытые пеплом Несмотря на рев бури и грохот камней, Харберт крепко спал. В конце концов сон одолел и Пенкрофа, которого жизнь на море приучила ко всем капризам стихий Только Гедеон Спилет, полный тревоги, бодрствовал. Он упрекал себя за то, что не пошел вместе с Набом Как мы уже знаем, надежда еще не совсем оставила журналиста Его волновали те же предчувствия, что и Харберта. Его мысли сосредоточились на Набе Почему Наб не вернулся? Гедеон Спилет лихорадочно метался на своем песчаном ложе и почти не слышал страшного завывания урагана. Иногда его отяжелевшие веки на минуту смыкались, но молниеносная мысль - и он почти тотчас же просыпался Время шло. Должно быть, было около двух часов ночи, когда Пенкроф, успевший крепко заснуть, почувствовал, что его энергично расталкивают. - Что такое? - вскрикнул он, просыпаясь и моментально, как все моряки, приходя в себя. Гедеон Спилет, склонившись над ним, повторял: - Слушайте, Пенкроф, слушайте.. Моряк напряг слух, но ничего не услышал, кроме рева бури. - Это ветер воет, - сказал он. - Нет, - возразил журналист, - мне показалось, будто я слышал... - Что? - Лай собаки. - Собаки! - вскричал Пенкроф, одним прыжком вскакивая на ноги. - Да, отрывистый лай. - Это невозможно! - воскликнул моряк. - Да и как вы могли при таком завывании бури... - Вот . слушайте! - перебил его журналист. Пенкроф снова прислушался, и ему действительно показалось, что где-то раздался отдаленный лай. - Ну что? - сказал Спилет, крепко сжимая его РУКУ. - Да . да. - взволнованно подтвердил Пенкроф - Это Топ! Это Топ! вскрикнул Харберт, который тоже проснулся, и все трое бросились к выходу из Труб. Выйти наружу оказалось нелегко - ветер валил с ног Наконец это удалось, но, чтобы не упасть, приходилось стоять, прислонившись к скалам. Пенкроф, Спилет и Харберт молча смотрели вперед, не будучи в состоянии вымолвить ни слова Было совершенно темно. Вода, земля и небо сливались в глубоком мраке. Казалось, ни единый атом света не проник в атмосферу. Несколько минут журналист и его товарищи стояли на месте. Песок слепил им глаза, они промокли до нитки и едва держались на ногах. В минуту затишья до них снова донесся лай, но, видимо, довольно далекий. Лаять мог только Топ. Но был ли он один или с кем-нибудь? Более вероятно, что один. Ведь если бы Наб находился с ним, он, конечно, не замедлил бы вернуться в Трубы. Не рассчитывая, что журналист его услышит, Пенкроф сжал руку Спилета, как бы желая сказать: "Подождите!", - и вернулся в пещеру Через минуту он снова вышел оттуда с несколькими зажженными ветками в руках и замахал ими, оглашая воздух пронзительным свистом. Как бы в ответ на этот сигнал, вновь послышался лай, на этот раз уже ближе, и через минуту в пещеру со всех ног вбежала собака. Пенкроф, Спилет и Харберт бросились следом за ней. - Это Топ! - закричал Харберт. Действительно, это был Топ - великолепный экземпляр смешанной англо-нормандской породы. От своих предков он унаследовал резвость ног и тонкое чутье - отличительные качества хорошей гончей. Но собака Сайреса Смита была одна. Ни ее хозяина, ни Наба с ней не было Каким же образом инстинкт привел ее к Трубам, где она никогда раньше не была? Это казалось совершенно необъяснимым, тем более в такую жуткую ночь и в такую бурю. |
