|
- Эгесихора, песня в пути, - задумчиво сказал Александр. - Вот случай, когда лаконское произношение красивее аттического. - А мы не считаем аттический говор очень красивым, - сказала спартанка, - они придыхают в начале слова, как азиаты, мы же говорим открыто. - И сами открытые и прекрасные, - воскликнул Неарх. Александр, Птолемей и Гефестион переглянулись. - Я понимаю имя подруги как "Ведущая танец", - сказала Таис, - оно лучше соответствует лакедемонянке. - Я больше люблю песню, чем танец! - сказал Александр. - Тогда ты не будешь счастлив с нами, женщинами, - ответила Таис, и македонский царевич нахмурился. - Странная дружба спартанки и афинянки, - сказал он. - Спартанцы считают афинянок безмозглыми куклами, полурабынями, запертыми в домах, как на Востоке, без всякого понимания дел мужа. Афинянки же называют лакедемонянок похотливыми женами легкого поведения, плодящими тупых воинов. - И оба мнения совершенно ошибочны, - засмеялась Таис. Эгесихора молча улыбалась, в самом деле похожая на богиню. Широкая грудь, разворот прямых плеч и очень прямая посадка крепкой головы придавали ей осанку коры Эрехтейона, когда она становилась серьезной. Но брызжущее веселостью и молодым задором лицо ее быстро менялось. К удивлению Таис, не Птолемей, а Неарх был сражен лаконской красавицей. Необыкновенно простую еду подала рабыня. Чаши для вина и воды, изукрашенные черными и белыми полосами, напоминали ценившуюся дороже золота древнюю посуду Крита. - Разве афиняне едят как тессалийцы? - спросил Неарх, слегка плеснув из своей чаши богами поднеся ее Эгесихоре. - Я афинянка только наполовину, - ответила Таис, - моя мать была этеокритянкой древнего рода, бежавшей от пиратов на остров Теру под покровительство Спарты. Там в Эмборионе она встретилась с отцом и родилась я, но... - Эпигамии не было между родителями, и брак был недействительным, - докончил Неарх, - вот почему у тебя столь древнее имя. - И я не стала "быков приносящей" невестой, а попала в школу гетер храма Афродиты Коринфской. - И сделалась славой Афин! - вскричал Птолемей, поднимая свою чашу. - А Эгесихора? - спросил Неарх. - Я старше Таис. История моей жизни прошла следом змеи, не для каждого любопытного, - презрительно сказала спартанка. - Теперь я знаю, почему ты какая-то особенная, - сказал Птолемей, - по образу настоящая дочь Крита! Неарх коротко и недобро засмеялся. - Что ты знаешь о Крите, македонец. |
