Доменик медленно, тяжело повернул голову, чтобы посмотреть на того, кто перечеркнул его жизнь и тем самым изменил все. И для него, и для Франции.

  И что ты намерен мне показать в этот раз, вампир? Я думал, мы закончили.

  Реальность.

Юлиан растворился во мгле, как и в прошлый раз. И   как и в прошлый раз   Доменика затопило сумасшедшее, обезоруживающее чувство пустоты. Он уже знал, что увидит. Внезапно окаменевшими ногами он аккуратно идет по дороге, делая несколько неуверенных шагов по направлению к дому, в котором изменилось все. Сейчас Доменик знал точное время, минуту, мгновение, в которой очутился. И не понимал, что он здесь делает. И зачем ему снова видеть смерть той, которая была и оставалась смыслом его существования.

Чья то тень привлекла его внимание. Женщина. Он знал ее, видел в прошлом сне. Сильное, гибкое тело хищника, плотные кожаные одежды, похожие на вторую кожу. Волосы собраны, на лице маска, на плечах плащ. И зачем он?.. Она держала что то за пазухой. Обернулась. Их взгляды встретились, и Доменик почувствовал, что ему стало трудно дышать. Он узнал ее. И ее невозможные, яркие, серебряные глаза.

***

Следующие дни Доменик провел в удушье. Когда он пришел в себя, Сет не было. А он мучительно боролся с тем, что увидел и узнал, пусть и понимал   нутром чуял, что Юлиан показал ему правду. Раскрыл убийство Шарлотты. Чтобы помучить? Нет, чтобы открыть глаза на ту, которая делила с ним постель.

Видения сменял бред. Доменик думал о том, что его предки сходили с ума от страха быть преданными. Они всюду видели заговоры, разжигали войны только для того, чтобы на корню пресечь инакомыслие. А он не разделял такой крайности, что в итоге привело к потере и жизни, и короны, и любимой женщины. Доменик думал о том, что нанести смертельный удар может либо тот, кто обладает властью, на голову выше твоей собственной, либо тот, кого ты подпустил слишком близко.

И если с Юлианом он не мог сделать ничего, и сейчас старался о нем просто не думать, то Сет была рядом. И тогда. И сейчас. Она была слишком близко, черт возьми! И именно эта близость, это его доброе отношение к ней, его великодушие погубило ту единственную женщину, которую он любил!

Он чувствовал себя загнанным королевской охотой зверем. Несколько стрел уже торчали из боков, липкая горячая кровь склеивала шерсть, но он по прежнему был готов к последнему прыжку. Готов к последней атаке! Даже если она его убьет. А она не могла не убить. Она уже его убила. Доменик перестал считать дни. Почти ничего не ел. Не выходил из дома. Не слушал город. Обрывки чужих эмоций не могли пробить его собственную бездну из боли. А потом пришла пустота.

Та самая пустота, которая поглотила Доменика, когда он оказался у мертвого тела Шарлотты, когда так отчаянно, так глупо пытался его оживить.

Глупец!

Глупец. Он не знал тогда, что спасти Шарлотту не смог бы. Не знал, что только высшая материя могла бы повернуть время вспять и дать несколько столь необходимых мгновений, чтобы успеть вернуть ей жизнь.

Наверное, они могли бы быть вместе. Даже сейчас, когда он перестал быть человеком   у них было несколько лет. Они могли насладиться ими. А потом… потом он бы нашел способ подарить ей вечность. И не было бы в двух мирах счастливее существа. Существ.

Но вместо этого она лежит в земле, а ему осталась только бесконечная боль и вечность без смысла и замысла. Но вместо этого она лежит в земле, а он находится в Риме, мечтая оказаться на Северном полюсе. Стало понятно все. Он всегда знал, что Сет влюблена. Но не обращал внимания ни тогда, когда был человеком, ни потом. Он не мог предположить, что женская ревность способна на такую подлость даже тогда, когда объект этой ревности мертв.