«Я этого не вынесу! Просто не переживу!» — подумала Гвинет.

Но ей придется смириться с этим, как пришлось смириться с тем, что миссис Келлаби отослала Тоби прочь, как только заслышала звук обеденного гонга:

— Пора за стол, Тоби. Попрощайся с миссис Онсли и беги в столовую.

Мальчику не хотелось уходить, но зов еды пересилил желание остаться, и на этот раз он с готовностью подчинился. Теперь пришла очередь Гвинет, это ей захотелось попросить: «Пусть он останется, пусть он останется со мной! Я хочу увидеть, как он ест. Нельзя ли ему пообедать с нами?»

Но она не решилась сказать это. Ей пришлось потрепать мальчишку по голове и отпустить его. Она даже не осмелилась поцеловать его на прощание: Гвинет не была уверена, делают ли это посетители, а она старалась ничем не отличаться от остальных и не вызвать никаких подозрений. Кроме того, такие эмоциональные порывы были ей настолько несвойственны, что Вана, несомненно, чрезвычайно удивило бы такое экстравагантное поведение жены.

Все, что позволила себе Гвинет, так это бросить вслед семенящей фигурке:

— Обещаю повидать тебя перед отъездом, Тоби.

— Да, я тоже обещаю.

— Такой забавный, правда? — засмеялась миссис Келлаби, когда ребенок скрылся из виду. — Никогда не скажет просто «да» или «нет», всегда целое предложение.

— Он очень милый, — согласилась Гвинет, призвав на помощь все самообладание, на которое только была способна. — Сколько ему?

— Почти шесть. Мы думаем, что он родился в сентябре.

Гвинет и так знала это, но жадно впитывала каждое слово спутницы, подтверждающее ее правоту. Миссис Келлаби повернулась к мужу:

— Тоби ведь сентябрьский?

— Да. Кажется, он на вас глаз положил, миссис Онсли.

— Это было так приятно! Он необыкновенный ребенок. Любой бы влюбился в него с первого взгляда. Тебе так не кажется, Ван?

Муж очень удивился ее словам и озадаченно улыбнулся в ответ:

— Да, я бы тоже так сказал. Смешной маленький попрошайка.

Остальная часть визита ничем не смогла порадовать Гвинет, ее абсолютно не интересовали вещи, не имеющие прямого отношения к сыну. За столом разговор тоже не клеился. Ей хотелось спросить: «Когда я снова увижу Тоби? Можно мне провести с ним часок-другой наедине? Можно забрать его с собой? Бывали ли у вас случаи усыновления?»

Но все это прозвучало бы слишком необычно, и Гвинет не решилась ничего предпринять. День все тянулся и тянулся, и только перед самым отъездом она набралась смелости и сказала:

— Я не попрощалась с Тоби.

— С Тоби?! — поразился Ван. — Хочешь опять увидеть этого малыша?

— Я обещала. Не могу же я не сдержать слова и обмануть его, — слишком резко ответила Гвинет.

— Очень хорошее правило, миссис Онсли, — согласилась с ней хозяйка. — Дети совсем как взрослые, никогда не забывают об обещаниях.

— Ну, хорошо, если так, — усмехнулся Ван. — Я и не знал, что дело дошло до обещаний.

В общем, Тоби снова предстал перед их взором, и Гвинет пришлось прощаться с ним на глазах у всех. Ну и пусть, решила она, лишь бы снова увидеть мальчика. Она только и смогла, что взять его за руку, улыбнуться и сказать:

— До свидания, Тоби! Я пришлю тебе твой кувшинчик.

Но ребенок был более непосредственным, он произнес:

— Спасибо. До свидания. Не забудь про кувшин, — и подставил лицо для поцелуя. Все улыбнулись, и Гвинет непринужденно наклонилась и поцеловала малыша в мягкие теплые губы. «Это всего лишь ребенок, но это мой ребенок», — подумала она.