– Мы очень вам сочувствуем, – сказал он, – пожалуйста, поверьте!

– Да. Да. Я знаю. Но вы не можете вернуть ее мне. Верно? Этого вы никак не можете сделать.

– Вы правы, миссис Томлинсон. Не можем.

– Вчера я рассматривала все ее старые фотографии, – продолжала она. – Жаль, что нет у меня фотографии Томми. У меня много фотографий Маргарет, но нет ни одной его.

Она тяжело вздохнула.

– Мне, наверное, много придется принять таблеток сегодня вечером, не засну.

В тишине гостиной маленькие фарфоровые часы, очень тонкой работы, стоящие на красивом инкрустированном приставном столике, начали отбивать время. Не произнося ни слова, Карелла считал удары: один, два, три, четыре. Звуки замерли, опять стало тихо. Хейз заерзал в своем неудобном плетеном кресле.

– Я составила список, – снова заговорила миссис Томлинсон, – записала сотню дел, которые нужно сделать. Майкл – не помощник, знаете ли! Все приходится делать самой. Если бы только Маргарет была жива, она... – произнесла она и запнулась, абсурдность слов, готовых сорваться с губ, поразила даже ее: «Если бы Маргарет была жива и могла помочь на своих собственных похоронах» – вот что она подумала и чуть было не сказала. И в этой маленькой комнате все сразу же остро ощутили присутствие смерти. Миссис Томлинсон всю передернуло. Оцепенев, в гнетущей тишине она вглядывалась в Кареллу и Хейза. Где-то на улице женщина позвала своего ребенка. Молчание затягивалось.

– Вы... вы хотели знать имя адвоката, – внезапно донеслось до них.

– Да.

– Артур Патерсон. Я не знаю его адреса.

– Он живет в этом городе?

– Да, – миссис Томлинсон опять вздрогнула. – Послушайте! Я говорю вам правду. Маргарет действительно намеревалась развестись с ним.

– Я вам верю, миссис Томлинсон, – успокоил Карелла.

Он внезапно поднялся и пересек комнату. Мягко и нежно он взял ее огромную руку, сжал в своих ладонях и добавил: – Мы ценим вашу помощь. Если мы что-то можем сделать для вас, звоните, пожалуйста.

Миссис Томлинсон взглянула в лицо высокого человека, стоящего перед кушеткой, и едва слышно произнесла: «Спасибо».

– Да, – подтвердил он. – Ирэн Тейер приходила ко мне по поводу своего развода.

– Вы когда-нибудь до этого вели ее судебные дела, мистер Патерсон? – поинтересовался Карелла.

– Я составлял завещание. И только.

– Составляли завещание Ирэн Тейер?

– Собственно, им обоим. Обычное дело, знаете ли.

– Какое именно, мистер Патерсон?

– Ну как же. «Я даю распоряжение, чтобы все мои долги и расходы на похороны были уплачены сразу же после моей смерти. Все остальное, принадлежащее мне, дом и часть поместья, личное имущество, где бы оно ни находилось, я отдаю, предназначаю и завещаю своей жене». Что-то в этом роде.

– Значит, в случае смерти Майкла Тейера, Ирэн Тейер унаследовала бы все его состояние?

– Совершенно верно. И наоборот.

– Что вы имеете в виду?

– В случае, если Майкл Тейер переживет свою жену, все, что у нее есть, переходит к нему. Это было предусмотрено завещанием.

– Понятно, – произнес Карелла и задумался. Артур Патерсон дотронулся до своих отсутствующих усов.

– А у нее действительно была какая-то собственность?

– Не знаю. Вряд ли. Похоже, она была озабочена расходами, связанными с разводом.

– Она с вами об этом говорила?

– Да.