|
О, какую страшную боль несет эта правда, Дункан! Но я должна поблагодарить тебя: ты помог мне понять, что Девкалион действительно мой любимый первенец, и жизнь его – искупление вражды. И муж мой Дагон… Никогда не забуду, как он смотрел на эту девушку. Ты больше не бог для меня, ты мой дорогой друг, а это выше. А он мой муж. – Она помолчала и задумчиво добавила: – Должно быть, счастья в чистом виде не бывает. Но теперь я буду счастливей, чем была. Надеюсь, и ты!
Он поцеловал ее. – Я уверен в этом, – сказал он. – Ты исцелила меня от недуга, о котором я даже не подозревал. Она улыбнулась: – Сегодня наша ночь. Но мой любимый, с которым мне суждено расстаться, поведает мне о будущем? – Через тысячу лет Афины воссияют в славе, которая распространится по всему миру. А разгадка тайны этой славы в том, что она – наследие твоего народа. – Да, это поможет мне жить. А теперь останемся только вдвоем. Он споткнулся, упал и лежал на палубе с минуту, пока не прошло головокружение. «Нужно встать, – подумал он, – и вернуться в каюту, пока никто не видел. Меня побрили, постригли, нарядили в подобие костюма XX века, но как объяснить изменения во внешности?». Он поднялся. Вернулись силы и спокойствие. Вокруг шумел Тихий океан. Рейд попробовал вспомнить, как выглядела Эрисса, но это было трудно сделать. «И все же она помогла мне выстоять. Она объяснила мне, чтоб значит женщина и что значит мужчина». Он спустился вниз. Памела лежала на койке, углубившись в книгу. Свет лампы падал на ее волосы. – О! – тихо сказала она. – Как ты быстро вернулся. Он улыбнулся. Памела взглянула на Рейда повнимательней и села. – Слушай, на тебе же другое пальто! И… – Видишь ли, мы разговаривали с одним офицером и решили поменяться, – ответил он. – Вот, посмотри. Он снял пальто и бросил ей. Она внимательно поглядела, потрогала незнакомый материал. Он тем временем ухитрился проскользнуть в ванную и сунуть свою остальную одежду в ящик. Потом ее нужно выбросить за борт. Памела снова подняла брови. – Дункан, – сказала она, да ты похудел! И эти морщины на лице… – А раньше ты не замечала? – он лег рядом с ней и взял ее рукой за подбородок. – Мы больше не плывем в разные стороны. Налегай на весла, а если не умеешь, я научу тебя. «Нужно отвлечь ее, – думал он. – Когда‑нибудь я расскажу ей всю правду. Но сейчас не время. Она не поверит. К тому же впереди нас ждут более важные дела. Я чувствую, как зреет во мне новая мудрость». – Что ты сказал? – спросила Памела. Он ответил: – Я хочу, чтобы моя женщина была счастлива. |
