— Она больше не увидит нас. Разве что ты сумеешь еще больше запутать ситуацию.
Он вновь открыл глаза.
— Убирайтесь, а то мне придется изгнать вас.
— Мы не демоны, Габриэль, — заметил с укоризной в голосе брат Павел. — Мы бы и сами рады уйти в иной мир, вот только не знаем, как это можно осуществить.
— Братья, проявите ко мне хоть каплю милосердия, — застонал Габриэль. — Я не спал уже несколько дней, в моем доме распоряжается эта чокнутая особа, а моя сестра, судя по всему, обречена умереть старой девой. Хотя и это ей, похоже, не удастся, если вспомнить, что замышляют Чилтоны. Оставьте меня в покое на несколько блаженных часов.
— Я не одобряю… — начал, было брат Септимус, но Габриэль, не дождавшись конца фразы, перекатился на живот и спрятал голову в подушках. Наступила полная тишина. Выждав несколько секунд, он осторожно огляделся. Никого, никаких призраков. Только дождь стучал по стенам башни, а это значило, что никаких гостей сегодня ждать уже не приходится.
С блаженным вздохом Габриэль вновь закрыл глаза и погрузился в сладкий эротический сон.
Глава 22
Лиззи, онемев от ярости, стояла посреди библиотеки. Губы ее горели. В груди жгло. А сердце пылало гневом, который едва не испепелил ее саму.
Откуда-то издалека донесся стук захлопнувшейся двери. Она знала, что это Габриэль — он устремился прямо под дождь, пытаясь сбежать от нее… и от себя тоже.
Будь она проклята, если позволит ему это.
Лиззи решительно переступила через сброшенные сапоги. Одеваться тоже не было смысла: дождь лил с такой силой, что любая одежда сразу промокла бы насквозь. Босая, в одном платье, устремилась она вдогонку за Габриэлем. На этот раз ею руководили не инстинкты, а чистая ярость.
Разумеется, он мог отправиться на все четыре стороны, но Лиззи не сомневалась, что найдет его в башне. Наверняка он сбежал в лес, в компанию призраков. Рассчитывает спрятаться там от нее и от самой жизни.
Ну уж нет!
Поскользнувшись на мокрых ступенях, она с размаху ударилась щекой об стену, однако даже не обратила на это внимания. Единственное, чего ей хотелось, — взлететь наверх башни и высказать Габриэлю Дарему все, что она о нем думает. Да как он посмел целовать ее в подобной манере? И как он посмел сбежать, когда Лиззи предложила ему свое сердце и душу? Ему здорово повезет, если он уцелеет после объяснения с ней.
Лиззи страшно хотелось с шумом распахнуть дверь, чтобы возвестить таким образом о своем приходе, однако дверь и так была полуоткрыта. Ей не оставалось ничего другого, как войти внутрь и захлопнуть дверь у себя за спиной. Но поскольку она была босой, особого шума произвести не удалось, да и дверь оказалась слишком тяжелой, чтобы хлопнуть ею должным образом.
Габриэль, обнаженный по пояс, лежал в постели и внимательно наблюдал за Лиззи. Она решительно подошла к кровати и встала, воинственно подбоченясь.
— Ты… ты королевский ублюдок! — выпалила она.
— Да, — ответил Габриэль, — так оно и есть.
На мгновение она растерялась:
— Прошу прощения?
— Мой отец был одним из многочисленных братьев короля. Кто именно, не знаю, да это и не имеет значения. Когда я появился на свет, меня, за хорошую плату, отдали на воспитание сэру Ричарду. Стоит ли удивляться, что я мало склонен к сердечным порывам и душевному обращению.
Лиззи быстро оправилась от удивления.
— Это тебя не извиняет, — бросила она в ответ. — Каким бы несчастным и нелюбимым ты себя ни чувствовал, это еще не дает тебе права делать несчастными и нелюбимыми других людей.
— Так вот что ты сейчас чувствуешь? — спросил Габриэль, усаживаясь в кровати. |