– Да всё готово, – улыбнулась Аэлирне. Айне, ярл и Марта руководили огненными фонтанами и искрящимися цветами, а Жюстина Йоргенсен и лорд Бер придерживали щиты, чтоб ничего не занялось в лесу. Потом обьявили танцы. Свежеиспеченый адмирал Лирн, который с блеском провёл Северную экспедицию, и магичка Элинор сразу же поняли и одобрили намерения друг друга. После первого же тура вальса они тихонько смотались в сторону уютной спаленки под крышей дальней угловой башни. Император и ярл обменялись партнёршами по ходу танца. Теперь повелитель Империи о чём‑то шептался с улыбающейся хозяйкой замка, а Valle рассказал одну пикантную историю донье Эстрелле. Она так пыталась сдержать хохот, что наступила ярлу на ногу. Тот на коленях умолял простить, что подвернулся под каблучок, и импровизированный трибунал из двух баронесс, леди‑рыцаря и четырёх ведьм приговорил его к наказанию. В туфельку Императрицы налили искристого Aedorne, и ярл вылакал вино под апплодисменты ликующих гостей. Углук с Ларой пошептались, и намерились немного поговорить на сеновале. В кладовой ведьмочка утянула пару одеял, но в коридоре их выловил ярл.

– Лара, ты ничего не хочешь сказать мне? Тебе уже не семнадцать. Та взглянула на своего кавалера, и глаза у него радостно засветились.

– Командир, – прогудел воин, – А как бы нам с Ларкой совсем поближе? Ты не думай, у нас всерьёз и надолго… Ярл вздохнул и кивнул. – Лара, едешь в командировку. Охранять Императрицу и детей. Заодно и фехтовать их немного научишь. Он достал флакон синего стекла с буквой «Л», вручил ведьме и шутливо простёр над парочкой свою длань.

– Благословляю вас, дети мои…

Барон Орк в чём‑то убеждал канцлера. Тот понемногу соглашался, но туго. Они прошли на балкон, подальше от шума, спугнули там целующуюся в потёмках парочку – бриарвудскую ведьму и Шурра. Те переглянулись счастливо, засмеялись, и унеслись опять танцевать, благо обьявили эти новомодные танцы – рокенролл.

Капитан Олаф Тригвесен вышел во двор замка с намерением выкурить трубочку. Пусть молодёжь танцует, морскому волку это как‑то не к лицу. Однако из темноты вынырнула Марта, испуганно подрыгнула, а потом неожиданно попросила проводить к гостевым комнатам. – Я заблудилась тут, – нежно пролепетала она. Проходя мимо кухни, зачем‑то стащила бутылку Aetanne. Когда моряк под ручку с сияющей девчонкой дошли до двери ближайшей свободной спальни, Марта посмотрела своими красивыми чёрными глазами и предложила:

– Бравый капитан заведёт свой корабль в мою бухточку?

– Почему бы и нет? – он учтиво поклонился и пропустил даму вперёд в комнату.

– Даже невзирая на рифы? – смазливая полуорка смущённо потупилась. – Видите ли, в мою бухточку ещё никогда не заходили корабли. И, поднявшись на цыпочки, неумело поцеловала бравого капитана. Только теперь Олаф оценил всю глубину коварства женщин и их неимоверную изобретательность. А также понял аллегорию насчёт корабля, бухточки и рифов. Но, чёрт возьми, настоящий моряк не отступает перед опасностями!

Гости потихоньку стали расползаться на ночлег, причём без пары остались только дети, да госпожа Йоргенсен сослалась на какие‑то трудности. Аэлирне обвила руками шею ярла и улыбнулась.

– Дорогой, а не обновить ли нам здешнюю главную спаленку? Однако после первых же, пока ещё нежнейших, поцелуев она отстранилась и прижала его к постели, усевшись на всякий случай сверху.