— Цветок на кусте, растение, все равно плюмбаго, — заметил Галл.

Картежник задумался.

— Пожалуй, ты прав. Целое очко.

— Ура, ура. — Роуан облила оладьи с беконом сиропом. — Как нога, Бензопила?

— Шов чешется. — Он оглянулся на вошедшего вразвалочку Доби. — Зато у меня он не на физиономии.

— Зато у меня не самострел, — не растерялся Доби, изучая блюда на стойке. — Одни только эти завтраки стоят всех наших мучений. — И в доказательство своей точки зрения он положил в тарелку всего понемножку.

— Твой глаз выглядит получше, — похвалила Роуан. Подбитый глаз действительно уже открывался и переливался преимущественно желтыми оттенками разной интенсивности цвета, возвещая скорое выздоровление. — А как ребра?

— Разноцветные, но болят меньше. ММ нагрузил меня сидячей работой. — Доби вытащил из кармана бутылку табаско и щедро полил яичницу. — Я выпросил немного свободного времени. Хочу прогуляться до аэродрома твоего папочки, посмотреть на типов, которые платят за прыжки.

— Прогуляйся. Для многих это вроде пикника. Марг соберет тебе еды.

— Может, и мне с тобой? — предложил Стовик.

Доби ткнул в его сторону вилкой с наколотой на нее сосиской.

— Ты же калека.

— Прогулка отвлечет меня от зуда.

Возможно, и так, подумала Роуан, но подстраховаться ей не помешает.

— Я дам тебе телефон диспетчерской. Если не сможешь идти, за тобой кого-нибудь пришлют.

Из кухни выплыла Марг, обвела взглядом стол, подошла к Роуан и поставила перед ней высокий стакан с соком.

— Так и будете все утро ходить туда-сюда и полдня здесь ошиваться? Вам явно не хватает пожара.

— Что ж, возразить нечего… — Роуан взяла стакан, попробовала сок. — Морковка, как всегда, пожалуй, сельдерей, немного апельсинов и… точно, манго.

— Молодец. Теперь пей до дна.

— Марг, ты сегодня еще прекраснее, чем обычно.

Та покосилась на Доби.

— Чего ты хочешь, салага?

— Я прослышал о сухом пайке. Мы с приятелем хотим пройтись до папочки Роуан посмотреть шоу.

— Ладно. Если увидишь Лукаса, напомни, что он давно меня не навещал.

— Не сомневайся.

Когда Лукасу передали, что пришла пара новичков с базы, он решил поговорить с ними, благо до тандем-прыжка еще оставалось время.

Посмотреть на самолеты и прыжки с парашютами собралось немало туристов и местных жителей. Большинство из них совместило посещение аэродрома с экскурсией по базе пожарных-парашютистов.

Такое соседство Лукас считал полезным для бизнеса. Он начинал с одного самолета, был и летчиком, и инструктором, а на телефонные звонки отвечала его мать… когда кто-то вообще звонил. Его доморощенный диспетчер вела также бухгалтерские книги. Разумеется, в те дни он сам мог заниматься вялотекущим бизнесом лишь в межсезонье или когда не был включен в дежурную смену. Однако, несмотря на трудности, он считал своим долгом построить что-то для своей дочери, что-то прочное, основательное.

И он построил. Он гордился своим воздушным флотом, постоянным персоналом из двадцати пяти человек и с удовлетворением думал о будущем, о том времени, когда Роуан будет готова перехватить бразды правления его крохотной, но прочной империей.

Правда, иногда, глядя на самолет, взлетающий с базы, зная, что находящиеся в нем мужчины и женщины вот-вот прыгнут в лесной пожар, он испытывал нечто сродни фантомной боли, какую испытывает потерявший конечность.

Только теперь он понял, каково это — ждать, когда тот, кого ты любишь больше всего на свете, рискует жизнью.