К подножию горы мы спускались несколько утомительных часов. Идти приходилось медленно, потому что старая дорога оказалась почти полностью разрушенной, а извилистая тропа, которой повел нас Ширра, была слишком крута и узка, чтобы по ней стало возможным идти спокойным, прогулочным шагом. Я то и дело оскальзывалась, судорожно хватаясь за траву и торчащие из-под земли сухие корни. Ноги беспрестанно разъезжались в разные стороны - то ли от отсутствия опоры, то ли из-за растущего волнения. Я честно старалась не упасть, но, признаться, получалось из рук вон плохо: словно чувствуя мою неуверенность, коварная тропа в самых неожиданных местах начинала рассыпаться, кривляться и всячески вихлять, как упившийся вусмерть крестьянин за бороной. То камешек какой подкинет под сапог, то целый пласт земли съедет мне прямо под ноги, а то каменная опора, которая спокойно выдерживала немалый вес Леха и Ширри, вдруг начинала самым некрасивым образом плыть.

Если бы не внимательные эльфы, окружившие меня заботой не хуже иных нянек, этот спуск вполне мог закончиться много быстрее и, разумеется, печальнее. Беллри раза три ловил меня за руку в самый последний момент, а Шиалл однажды вовсе оказался в роли ездового осла, потому что мне очень уж неудачно "повезло" оступиться и свалиться прямо ему на шею. Ощущения, полагаю, не из приятных, поскольку мой вес все-таки довольно заметный, но эльф мужественно стерпел и даже не стал озвучивать те ласковые слова, которым наверняка наградил меня в мыслях.

- Осторожнее, Трис, - только и сказал он, с трудом балансируя на краю пропасти.

- Поста... раюсь...

С опаской выпрямившись, дальше я предпочла передвигаться на полусогнутых, чтобы никого не столкнуть, не спихнуть с обрыва, не покалечиться самой и, главное, не уподобиться гордым орлам, порхающим в поднебесье. А если уж и довелось бы свалиться, что ж - по крайней мере, тогда это получилось бы сделать в гордом одиночестве, чтобы потом, с немалой скоростью летя к заждавшейся землице, успеть хорошенько подумать о своей неуклюжести, криволапости, носорожьей грации и жутчайшем невезении, благодаря которым я, вопреки всему, оказалась демон знает где, пес ведает зачем и (Двуединый, спаси мою душу!) в такой странной компании.

Как ни удивительно, упасть мне так и не довелось - мы благополучно спустились и даже никого не потеряли по дороге. Правда, за это время солнце успело заползти уже за соседнюю гору, так что вокруг не только сразу похолодало, но и ощутимо потемнело. А под сенью гигантских деревьев (кстати, они действительно оказались поистине великанскими!), за густой листвой и могучими ветками это выглядело так, словно над уснувшим городом кто-то милосердно накинул полупрозрачную черную вуаль.

Я даже поежилась от столь резкого перехода к темноте, но потом оглядела окруживший долину горный массив и запоздало поняла, что тут иначе и не бывает - тяжелые склоны будто впитывали солнечный свет, надежно отрезали его от земли, оттягивали на себя. И только снежные вершины Летящих Пиков немного скрадывали это впечатление, поскольку даже в полнейшей тьме загадочно посверкивали крохотными кристаллами природного серебра. Возможно, когда город был жив и полнился голосами Крылатых, когда вокруг звенел смех и играла мягкая музыка, горели фонари и порхали светлячки, он выглядел таинственно и красиво. Возможно, его специально расположили так, чтобы усиливать эффект сумерек, но при этом искусно расцвечивали магическими огоньками. Если я права, то это должно было быть удивительно красиво - ночь, приглушенные голоса, загадочный свет повсюду и тени... удивительно прекрасные тени счастливых творцов...

Однако сейчас, когда солнца стало не видно и никто не спешил разжигать факелы, когда запущенные деревья опускали свои ветви слишком низко, а густая листва охотно поглощала всякий проблеск света, мне стало как-то не по себе.