Вернувшись в освещенную комнату, я встал у двери. И вот мой взгляд поймал это. Кушетка, на которой лежал Рико, стояла слишком близко к электрокамину. Чувство какого-то несоответствия появилось, когда я вспомнил, как согрелись у меня ноги рядом с Алексисом. Даже для будущего самоубийцы на диванчике в его нынешнем положении было бы жарковато.

Я подошел поближе к камину, чтобы еще раз убедиться в правильности своих предположений. Кто-то пододвинул кушетку с Рико ближе к камину. Но, зачем? Существовала только одна причина. Жар от камина будет препятствовать окоченению трупа. Никакой врач после воздействия такого жара в течение нескольких часов не сможет определить время смерти.

Все это наводило меня на мысль, что Рико вовсе не покончил жизнь самоубийством. Кто-то застрелил его. Я подумал о приглашенном на двенадцать часов, но, по-моему, было уже слишком поздно — десять минут первого. Во всяком случае, я останусь ни при чем.

Затем я прокрался к машине, во избежание случайных встреч, которые мне были вовсе не нужны, и вытащил из ящичка карманный фонарик. Вернулся и принялся за осмотр дома.

Даже если Рико жил здесь один, он должен занимать две комнаты — гостиную и спальню. Поэтому свои поиски я сконцентрировал на спальне. Это не заняло у меня много времени, потому что в комнате тоже горел электрокамин.

Шторы оказались плотно задвинуты, и я без опаски зажег свет. Ничто не привлекло моего внимания, пока не пришла очередь стола, стоящего у стены, напротив кровати. Его, по-видимому, использовали для письма, и единственный ящик оказался открыт. Я открыл его. Внутри лежал паспорт на имя Рико, письмо — более чем любовное — от женщины, посланное из Нассау, что на Багамах. Тут же находился билет на самолет с именем Алексиса Рико и с завтрашней датой. Значит, слова о Багамах в послании, оставленном на квартире у Эсмеральды, не были ложью. Этот факт делал самоубийство еще более невероятным. Теперь мои сомнения переросли в уверенность. Рико был убит.

Я стоял и тупо смотрел на билет, паспорт и письмо. Потом у меня появилась идея. Я не был уверен на все сто, но все же решился. Переложил вещи из ящика в свой карман, выключил верхний свет, используя платок, дабы не оставлять отпечатков пальцев. Таким же образом я погасил освещение везде, после чего вернулся в гостиную.

Рико был застрелен, а убийца инсценировал самоубийство. Идеи били фонтаном в моей голове. Я осторожно приподнял кушетку за один край и отодвинул фута на три, затем повторил операцию с другой стороны. И так два раза. Теперь диванчик находился в более правдоподобной позиции.

Я возвратился к камину и встал на колени, осматривая пол. Рядом с вилкой лежала гильза от кольта тридцать второго калибра, прежде скрытая кушеткой. Я понюхал. Запах оказался сильным, значит, стреляли недавно. Убийца представлялся мне все более и более хитроумным. Он специально пододвинул кушетку, преследуя две цели: скрыл гильзу и сделал невозможным определение времени смерти, не оставив отпечатков пальцев. Я положил гильзу к себе в карман. Теперь на ней уже мои отпечатки.

Подойдя к буфету, я налил себе виски и выпил. Все это я делал, не оставляя отпечатков. Потом тщательно вытер стакан и бутылку все тем же носовым платком, надел шляпу и вышел.

Выбравшись из дома через заднюю дверь, я направился по тропинке к гравиевой дороге. Луна спряталась за тучами, поэтому вокруг стояла непроницаемая тьма. Проходя по поляне, я споткнулся о какой-то тяжелый предмет.

Это был кольт тридцать второго калибра. Я подошел к ближайшему пню и положил на него пистолет, потом сделал из плаща шалашик и зажег фонарь.

Сомнений нет. Это пистолет Эсмеральды. Я заметил ту же царапину на гладкой поверхности, что видел днем. Вот так!

Положив пистолет в карман, продолжал путь, но теперь уже внимательно вглядываясь в темноту.