Тот пожал ему руку, поблагодарил и отправился дальше, по своим делам».

— Пишите о вечном вечными словами, — советовал Коваль.

— Чудовищно усатый рассказ, — он говорил кому-то неодобрительно.

Еще он говорил:

— В этой вещи есть привет, который некому передать…

Видимо, у меня раньше было здоровье очень слабое. Вот запись в дневнике 2 октября 1995 года:

«Начала роман „Гений безответной любви“. Написала одну страницу и потеряла сознание».

Когда я завершила «Гения…», вложив туда все горести-печали своей жизни, и отдала его на прочтение в издательство «Лимбус-пресс», редактор ответил, что не может напечатать мою вещь, поскольку у них нет для меня юмористической серии.

— Так давайте я лягу в основу! — воскликнула я.
 — Ляжете, ляжете, — мне ответили.

Но больше не позвонили.

Зашли с Бородицкой подкрепиться в ЦДЛ. За соседним столом сидят две прекрасные блондинки. В буфете появляются Бахнов и Калашников, нежно приветствуют блондинок, берут кофе, коньячок и садятся к нам за столик.

Мы страшно обрадовались, но все-таки спросили, почему они сели именно к нам?

— Из политических соображений, — серьезно ответил Калашников. — Потому что Бородицкая похожа на Анджелу Дэвис. А Москвина — на Долорес Ибаррури.

— Это у тебя сага, а не роман, — сказала Дина Рубина, прочитав «Гения безответной любви». — Движение цыганского табора в неизвестном направлении. Куча народу скачет верхом и катится в кибитках, взметая столбы пыли. Только иногда кто-то отлучается, чтобы украсть коня…

Дина уговорила екатеринбургское издательство «У-Фактория» напечатать «Гения…». Но рассеянный Тишков отправил им не последний, шестой, вариант романа, как мы условились, а второй.

Голый, мокрый, взъерошенный, в мыле — «Гений безответной любви» выскочил из дома и буквально был высечен на граните.

— Неужели там всенаписано, что я написала? — я просто боялась заглянуть в книгу.

— Да-да, — отвечал Тишков. — Что ты написала, то там теперь и написано.

Лев Рубинштейн:

— Прочитал ваш роман. Мне понравилось.

— Не может быть! — говорю. — Неужели прочитали?

— Не верите? Там про одну любвеобильную тетку!..

Игорь Иртеньев:

— Поди сюда, душа моя!.. Взял в поезд и прочитал. Порою в голос смеялся. Ни разу не всплакнул, врать не стану. Но в нескольких местах взгрустнулось…

— Ну, такая героиня — законченная идиотка! — сказал одобрительно Игорь Губерман. — Даже порой веришь в искренность того, что эта черта в полной мере присуща самому автору.

Леня и два его брата — старший Валера и средний Евгений — родились в уральском рабочем поселке Нижние Серги Свердловской области в семье учителя Александра Ивановича Тишкова.

У них была своя корова, надо чистить коровник. Отец Александр Иванович, бывало, скажет Валере:

— Иди коровник чистить.

А тот под любым предлогом отлынивал.

Александр Иванович — в сердцах:

— Как ты жить-то будешь, вырастешь, коровник вычистить не сумеешь!

Валера отвечал:

— А может, я другим чем-нибудь займусь, и мне это не понадобится.