Доктор выговорил это с таким удовольствием, что Лине стало ясно: эта русская присказка у киргизского кардиолога Омарова одна из любимых.

Через пару дней веселый интерн Анатолий Геннадьевич открыл Лине под большим секретом тайну синего проводка. Оказалось, если сердце пациента внезапно остановится, с помощью этого простого устройства повышается шанс «завести» сердце снова.

Лина лишний раз убедилась, что Омар Омарыч был крепким орешком и тайны хранить умел, однако решила не отступать. Неизвестно, когда еще представится возможность разузнать хоть что-то о странных делах, творившихся в клинике.

— Омар Омарович, можно задать вам вопрос, не имеющий отношения к моему прооперированному сердцу?

— Пожалуйста, спрашивайте, только без подробностей. Вы же видели, что у меня нет времени на посторонние разговоры.

— Омар Омарович, вы не знаете, куда пару месяцев назад делся ваш пациент Бармин? Ну такой красивый старик, он раньше дипломатом был. Говорили, что его забрала родственница, не дождавшись выписки, и перевела в другое отделение…

— Какой такой Бармин? — изумился доктор. — В нашем отделении мы делаем полтысячи операций в год, каждый день кто-то выписывается… В общем, иголку в стоге сена я искать не собираюсь. Если честно, у меня теперь другие проблемы и другие пациенты.

Лина услышала примерно то, что ожидала, и, несмотря на недовольный и озабоченный вид доктора, решила продолжить расспросы:

— Омар Омарович, накануне выписки мне довелось случайно узнать, что молодой доктор из реанимации, его, кажется, звали Константин, по фамилии Могильный, умер прямо на рабочем месте. Он в тот день дежурил и практически не покидал реанимационное отделение.

— И кто же это, интересно знать, вам поведал подобную страшилку? — въедливо поинтересовался Омар Омарыч и раздраженно щелкнул тонкими пальцами хирурга. — Уж не Татьяна ли? Недаром ее уволили за длинный язык. Надеюсь, это послужит ей уроком…

— Вы, доктор, лучше меня знаете: если болезнь упрямо замалчивать и не замечать, она от этого не исчезнет…

Лина не собиралась отступать, но Омар Омарыч, говоря языком полицейских, «ушел в полную несознанку». Он взглянул на Лину фирменным взглядом опытного доктора и вынес следующий вердикт:

— Да какая вам теперь разница, Ангелина Викторовна, кто да от чего умер в нашей клинике. Вас выписали домой, вот и поправляйтесь, радуйтесь тому, что вы сами живы и теперь уже почти здоровы. Как говорится, «баба с возу — кобыле легче». Будете слушать чужие глупости — пеняйте на себя и не удивляйтесь, что слишком медленно идете на поправку. Сердце крепко связано с нервной системой, а волноваться вам вредно. Скажу лишь, что мы, врачи, так же смертны, как и все остальные люди. У парня просто не выдержало сердце, вот он взял и умер. Как доктор подтверждаю: внезапная смерть иногда случается даже с очень молодыми людьми. Никто не знает, кому и сколько где-то там в небесной бухгалтерии отпущено. Как говорится, «наши дни отмерены не нами»…

— И все-таки смерть Константина Могильного в реанимационном отделении выглядит очень странной. Не верю, что историю с внезапной смертью молодого доктора в полиции спустили на тормозах и все тут же о ней забыли, — продолжала наседать на доктора Лина.

— Начальство нам об этом не докладывало, — устало отмахнулся Омар Омарыч. — Мой вам совет, Ангелина Викторовна, не забивайте голову посторонними страшилками и тщательно соблюдайте мои назначения. Вот тогда и будет вам счастье.

— Женщине плохо!

Бледная пациентка с аккуратной заплаткой на груди выглянула из палаты и тихо сказала, почти прошептала, эти слова.