Ворошилов со знанием дела вставил: мол, четвертьмиллионная армия сама себя прокормит за счет реквизиций провианта у местного населения, так что главное — вовремя подбрасывать боеприпасы и пополнение. Помнившие, как это делалось в Гражданскую войну Сталин и Тимошенко заулыбались. Приняв к сведению замечание отставного наркома обороны, Меркулов продолжил:

— Но таких сил в любом случае маловато, чтобы быстро захватить Англию — там и кадровые войска, и народное ополчение.

Неожиданно Сталин невнятно бросил:

— Лондон они, пожалуй, быстро захватят, но потом завязнут надолго.

— Мы тоже так считаем, товарищ Сталин, — вставил нарком обороны маршал Тимошенко. — Через месяц немецкие войска войдут в Лондон, может быть, даже продвинутся чуть к северу, куда-нибудь на границу Шотландии. Но после этого начнется изнурительная позиционная война, и Адольфа крепко за чубчик оттаскают. Раньше весны сорок первого ему всю Англию не взять.

— Это уже неплохо, — удовлетворенно проговорил Ворошилов. — В таком случае фашистам придется потратить еще не один месяц, чтобы восстановить потери в самолетах, танках и другой технике, а за это время мы успеем развернуть до штата свои мехкорпуса и построим новые корабли и самолеты.

— Вот потому-то генералы и не хотят лезть в Англию, — усмехнулся Молотов.

Сталин задумчиво заметил, что к лету сорок второго мы достроим первую серию новых крейсеров и эсминцев и, возможно, введем в строй тяжелые крейсера, которые посильнее дредноутов, оставшихся от царского флота, — стало быть, Красный флот сумеет сказать веское слово в неизбежной войне против фашизма. Согласно закивав, Берия сказал:

— Между прочим, Гитлеровские генералы вовсе не так уж очень сильно озабочены сопротивлением английской армии и английского народа. Гораздо сильнее их тревожат главные силы английского флота — по их мнению, контрудар шести линкоров, двух десятков крейсеров и полусотни эсминцев опрокинет все надежды на успешное проведение десанта.

Нарком флота Кузнецов немного возбужденно сказал, что английские линкоры стоят в Ливерпуле и, стало быть, смогут прибыть к месту вторжения лишь через сутки то есть только после высадки второй, а то и третьей волны десанта.

— Гораздо позже, — уточнил Меркулов. — По моим денным, со дня на день Адмиралтейство намерено перевести флот еще дальше на север — в Розайт. Кроме того, действует приказ Черчилля от двадцатого августа: линкорам запрещено выходить в южную часть Северного моря, если во вторжении не будут участвовать крупные корабли Кригсмарине. А крупные корабли немцев сейчас в ремонте…

Ехидно усмехнувшись, Сталин напомнил, что в прошлую мировую войну царское командование тоже «берегло» тяжелые корабли, в результате чего превосходные русские дредноуты так и не приняли участия в боевых действиях. Затем он внезапно согнал с лица улыбку и, задумчиво поглядывая на стенные часы, выпустил несколько дымных струй. Все напряженно ожидали продолжения, которое могло стать окончательным решением. Наконец Сталин медленно вернулся к столу и заговорил, нацелив прищуренные глаза на Меркулова:

— Значит, вы полагаете, что от вторжения Гитлера удерживает только опасение английских линейных кораблей?

— Так точно… — физик по образованию и литератор по призванию, Меркулов дослужился в Первую мировую войну до штабс-капитана и обожал употреблять уставные армейские обороты. — Имеются данные, пока не подтвержденные, что с первого сентября немцы начали стягивать транспортные суда и баржи к портам, из которых предполагается осуществить вторжение.