Туннель с небольшим уклоном вначале шёл вниз, затем — горизонтально.

Наверху, на земле, почти над туннелем, здорово громыхнуло, и из стыков тюбингов — бетонных колец, из которых был собран туннель, посыпался песок.

— Не иначе бомба упала.

— Ага, не хватало только, чтобы нас здесь завалило, — заметил Анатолий.

От такой перспективы всем стало неуютно и захотелось как можно скорее выбраться на поверхность.

Они вышли к развилке туннеля. От основного входа вправо уходил ещё один, тускло поблескивая рельсами.

Экипаж остановился, все смотрели на Павла так, как будто он знал, куда идти. А он и подумать не мог, что под землёй могут быть ответвления.

— Идём прямо! — решительно сказал он.

Теперь, после развилки туннель стал подниматься вверх. Подъём был невелик, но заметен.

Они успели прошагать с четверть часа, как идущий впереди Саша остановился.

— Командир, впереди какое-то движение.

Самоходчики остановились. Павел стянул с головы шлем — так было лучше слышно.

И в самом деле, в отдалении слышались шаги, приглушённые расстоянием голоса.

— Ложись! Оружие к бою!

Павел и Василий улеглись справа от рельсов, Саша и Анатолий — слева. Передёрнули затворы автоматов.

Неизвестные приближались. Кто они — немецкие солдаты или мирные жители? А может быть, такие же, как и они, русские?

Стали видны тёмные фигуры. Когда они поравнялись рядом с тускло горевшей лампочкой, Павел увидел у них на груди автоматы. Военные, только чьи?

Солдаты прошли ещё немного, и стали отчётливо слышны голоса. Речь звучала немецкая.

— Огонь! — скомандовал Павел и первый нажал на спусковой крючок.

Грохот выстрелов в туннеле оглушил. Даже в шлемах он бил по ушам. Пули попадали в бетон, ударяли по рельсам и с противным визгом рикошетировали.

Немцы не ожидали, что под землёй могут оказаться русские, не были готовы к бою и потому не успели открыть ответный огонь.

Самоходчики немного выждали. Немцы не шевелились.

— Василий, пойди посмотри. Только держись в стороне, ближе к стене, не перекрывай сектор обстрела, — приказал Павел.

Василий вздохнул, поднялся и, неловко спотыкаясь в темноте о шпалы, пошёл к убитым. Через несколько минут он крикнул:

— Все наповал!

У убитых забрали запасные магазины и с осторожностью пошли дальше. Шлем Павел больше не надевал — слух для них сейчас был важнее, чем зрение.

Они добрели до платформы. Зал станции был пуст. Со стороны лестницы доносилась приглушённая стрельба.

Экипаж, держа наготове оружие, поднялся в вестибюль. Павел прочитал название станции — «Унтер ден Линден». Что-то вроде Липовой аллеи. Слышал он о такой улице в Берлине. Павел напряг память. Точно, это же центральная улица, на ней Бранденбургские ворота уже двести лет стоят, и Рейхстаг недалеко, в полутора километрах. Вот это их занесло! Скорее всего, на той развилке надо было вправо уходить.

Выход со станции был заложен мешками с землёй, но боковой — свободен.

Павел осторожно выглянул на улицу через стекло, крест-накрест заклеенное бумагой.

Недалеко от вестибюля, спиной к ним хлопотал у пушки орудийный расчёт. Павел понял, что наши войска недалеко, иначе зачем бы немцам стрелять?

Решение пришло сразу. Двоим нужно одновременно выбежать из здания, расстрелять из автоматов прислугу, а пушку вывести из строя.

Павел подошёл к своим парням. Вытащив из гранатной сумки две гранаты Ф-1, он рассовал их по карманам комбинезона.

— Анатолий, идёшь со мной. Вы двое страхуете нас здесь. Толя, выбегаем из здания, прямо перед нами пушка. Расстреливаем прислугу и возвращаемся назад.