— Мы ее долго не задержим, — успокоил Иван Васильевич. — К Новому году она вернется обратно на работу.

— Но может быть, вам порекомендовать кого-нибудь другого? — настаивала Анна Захаровна. — Постарше. Она же совсем ребенок…

— Нет. Заменить ее невозможно.

— Мне, конечно, трудно судить… И у вас такое дело… как бы это сказать… вне всякой очереди. Вы с ней будете сами разговаривать?

— Да. От вас нужно только согласие.

В дверь постучали, и, после разрешения, в комнату вошла Лена. Она вопросительно взглянула на Анну Захаровну, посмотрела на незнакомого мужчину и встретилась с пристальным, изучающим взглядом.

— Вы меня звали, Анна Захаровна? — опустив глаза, тихо спросила Лена.

— Да. Садись вот на этот стул и не смущайся.

Лена подошла к указанному стулу, села, поправила платье, все время чувствуя на себе пытливый взгляд мужчины. «Чего ему надо? Кто он такой?» — подумала она, не решаясь поднять глаза.

— Леночка, тебе хотят поручить серьезное и ответственное дело, — каким-то необычно строгим тоном произнесла Анна Захаровна. — Если ты способна… если ты справишься и согласна взять на себя такую ответственность… — она остановилась и со вздохом закончила: — Я ничего не имею против.

— Какое дело, Анна Захаровна?

— Об этом ты поговоришь с Иваном Васильевичем… Ну, а я вас пока оставлю…

Она встала и, погладив девочку по голове, вышла из комнаты.

— Давайте познакомимся, Лена, — сказал мужчина, поднимаясь и протягивая ей руку. — Зовут меня Иван Васильевич, ну а вы можете называть меня дядя Ваня.

Лена подняла глаза, и все ее смущение исчезло. Перед ней был совсем другой человек. Приветливая улыбка, доброе выражение глаз, седые виски — все это располагало к себе. Она невольно улыбнулась в ответ, встала и подала руку.

— Скажу вам по секрету, что у нас есть один общий знакомый… даже друг. Я, во всяком случае, считаю его своим другом. Думаю, что и вы с ним дружите.

— А кто?

— Это секрет. Вам можно доверять секреты? — лукаво спросил Иван Васильевич.

— Конечно можно.

— Ну, а если вы подругам разболтаете?

— Нет… Я не люблю болтать, — просто сказала девочка. — Но если вы боитесь, то лучше не говорите.

— А разве вам не интересно?

— Конечно интересно, но что же делать?.. Вдруг на самом деле разболтаю, — с сожалением призналась Лена.

Иван Васильевич засмеялся и пересел на стул рядом.

— Это хорошо, что вы так откровенно… Я приготовил для вас много всяких секретов, и нам нужно договориться. Анна Захаровна говорила мне, что вы патриотка, много работаете для победы, любите свою работу… Думаю, что вы нас не подведете и никому не проболтаетесь… Так?

— Конечно. Зачем же я буду говорить, если нельзя?

Иван Васильевич был в затруднении. По работе ему никогда не приходилось иметь дело с девочками, но почему-то он считал, что все они любопытны, болтливы и не могут хранить тайны. Лена ему нравилась. Все движения были сдержанны, и она казалась серьезной, неглупой девочкой.

— Мишу Алексеева вы знаете? — неожиданно спросил он.

На лице Лены появилась краска смущения, но она не опустила глаз.

— Да. Мы с ним знакомы, — серьезно ответила она.

— А как вы к нему относитесь?

— Обыкновенно, — еще больше краснея, сказала Лена.