Посмотрев еще раз на крепких, жизнерадостных мужчин и женщин, сидящих за столом, Джейн подумала, что, возможно, их цветущий вид и в самом деле как-то связан с драконьим молоком. Качая головой она сказала ему:

– Не знаю что и сказать вам, Август, я ведь не ученый, а всего лишь бывшая журналистка. Но, возможно, случится так, что господина Борзана заинтересует то, что вы говорите о драконьем молоке и поскольку ваш отряд лучше других знает Армагеддон, может быть вы еще вернетесь на эту планету, но уже в составе отряда исследователей, ну, а пока что вам следует собираться. Чем скорее мы окажемся на борту "Уригленны", тем скорее это выяснится.

Сборы были недолгими, но весьма основательными. Как только армагеддонская коммуна перебралась на космоботы, посланные за ней, огромный космический корабль сошел с орбиты и скала, словно срезанная острым ножом, была подхвачена мощными силовыми полями и погружена в трюм. Зачем это понадобилось Эдварду Бартону, Джейн не знала, но зрелище было просто незабываемое и, воистину, величественное. Оно поразило её до глубины души, как, впрочем, и самого Августа Малера, который сидел рядом с ней в пилотской рубке космобота. Глухо проворчав, он пробормотал:

– Черт, ну, и громадина…

Галактические координаты:

еще не были установлены.

9 ноября 2025 года, 11 часов 23 минуты

<strikethrough>Продолжение рассказа о Джейн Коллинз.</strikethrough>

Открытие, невольно сделанное Джейн на Армагеддоне, произвело на борту "Уригленны" настоящий фурор. Эд Бартон не стал скрывать всего того, что происходило на планете от пассажиров корабля и они смогли увидеть глазами Элвиса, который находился в пещере буквально с первых же минут, все от начала и до конца. Более того, когда космобот заходил на посадку, Элвису было приказано направиться не к десантным ангарам, битком забитым космоботами, а к адмиральскому вакуум-шлюзу, где на взлетно-посадочной площадке смогла разместиться чуть ли не сотня тысяч встречающих.

Для Августа Малера и его отряда было несколько непривычным то, что их встречали с такой помпой, да, при этом еще и собралось столько людей. Впрочем, он несколько успокоился тогда, когда увидел, что основная буря оваций, все-таки, была отведена не им, а главному контролеру Трибунала Джейн Коллинз, которой досталось множество цветов и поздравлений. Однако, приветствий хватило и на их долю и когда толпа начала дружно скандировать его имя и полученное от своих товарищей прозвище, – Погонщик Драконов, он окончательно смутился и стал прятаться за спины своих товарищей.

Всех армагеддонцев немедленно отправили в медицинский отсек, где ими тут же занялись лично Эмиль Борзан и Егор Уралов, а Джейн, не смотря на то, что она провела бессонную ночь, пришлось, сойдя с борта космобота, подняться в кабинет Сержа Ладина. Эд Бартон, находясь на борту "Уригленны", строго соблюдал субординацию и никогда не перетягивал одеяла на себя, хотя его совершенно не волновали проблемы Армагеддона. В обязанности же Сержа входило совершать к этой планете регулярные рейсы и то, что их назначение может внезапно измениться, казалось, совсем его не трогало.

В свою очередь для Эда Бартона это происшествие оказалось просто ошеломляющим. То, что Джейн так резко выступила против ссылки преступников на Армагеддон, по настоящему обрадовало его и он, встретив девушку на адмиральской палубе, даже не скрывал этого, а когда они, наконец, вошли в просторный, официальный кабинет Сержа Ладина, он, любезно усадив девушку за огромным столом, расслабленно вздохнул и с широкой, радостной улыбкой плюхнувшись в свое кресло и обрадовано сказал ей:

– Джейн, вы даже не представляете себе, какую огромную услугу вы мне оказали!

Девушка, ничего не понимая, удивленно взглянула на него.