— У этого молокососа, Нильсова сына, ну просто головы на плечах нет, — не выдержал Ульф. — Ни с того, ни с сего, и на тебе — несчастный случай.

Вемунд кивнул головой. Это был видный мужчина, с благородным профилем с русыми, густыми и вьющимися волосами. В его глазах скрывалось что-то затаенное, какая-то боль. Он казался легко ранимым. Судя по цвету кожи, можно было предположить, что большую часть времени он в любую погоду проводил на открытом воздухе.

Сидя на краю утеса, они наблюдали за лесосплавом и сушили на солнышке свою одежду и сапоги, потому что и они отработали целую смену как сплавщики леса.

Ульф как всегда добродушно произнес:

— Я был немного удивлен, когда заглянул вчера к твоему брату. Он совсем не похож на тебя.

— Да нет, — задумчиво произнес Вемунд Тарк. — Малышу сейчас приходится трудно. Такая жизнь его пугает, и он знает, что не унаследует ни дело, ни собственность. Все завещано мне. Я предложил ему стать наследником или по меньшей мере поделить со мной наследство, но он не желал об этом даже слышать. «Мне, — сказал он, — милостыни не нужно!» Он такой гордый, этот Малыш. Чертовски гордый!

Ульф задумчиво посмотрел на Вемунда Тарка.

— Ладно, у тебя ведь тоже есть свои принципы. Ты же не хочешь жить дома в Лекенесе.

— Ну, это совершенно другое дело, — коротко ответил Вемунд. — Я просто не вписываюсь в салонную жизнь.

— А я скажу, что ты туда прекрасно вписался бы, — заметил Ульф, глядя на аристократический профиль Вемунда. — Сменить бы вот только одежду да напудрить волосы. Кстати, а твоего брата действительно зовут Малыш?

— Нет, его окрестили Арнольдом, но так зовут и его отца, поэтому его неизменно кличут Малышом. Думаю, что теперь все, включая его самого, забыли его настоящее имя.

Ульф улыбнулся.

— Да, сейчас-то он уже далеко не маленький. Видный мужчина!

— Да. Девушки, несомненно, такого же мнения. Но ему только двадцать три года, на два года меньше, чем мне, и он совсем не знает жизни, живя дома с родителями. Я часто думал о том, что его спасением могла бы быть женитьба на девушке с приданым в виде усадьбы или дела, чтобы он взял на себя за что-то ответственность. У него, понимаешь, хорошие способности, но вот сейчас он просто раскис.

— Эй вы, не трогайте бревна, — закричал Вемунд Тарк в сторону речки. — А то мы не сможем наладить нормальный порядок.

Сплавщики вняли совету и накинулись на затор с другого конца.

— У нас дома такая же проблема, как и у вас, — усмехнулся Ульф. — Наша единственная дочь ни за что на свете не выйдет замуж за наследника усадьбы или земли, иначе случится светопреставление! Потому что она унаследует наш дом в Элистранде и, возможно, еще две усадьбы в нашей волости.

— Сам Гростенсхольм? — осторожно спросил Вемунд.

Ульф кивнул головой.

— Лучшим выходом для нее было бы охмурить хорошего крестьянского парня, не владеющего землей по наследству.

— Понимаю. Да таких вольных жеребцов везде полно. Младших братьев… Иногда мне тоже хочется быть одним из них. Самому выбрать профессию, свою жизнь. Усердно трудиться, чтобы кем-то стать. А не так, как сейчас, когда ты должен взвалить на себя всю тяжесть дела и усадьбу, которой владеть тебе не по вкусу.