Изменить размер шрифта - +
Уроки даются тебе тяжело, очень тяжело, но ты должен их выучить. Многим людям не удается узнать то, что узнаешь ты, пока они не станут старше. Ты запомнишь на всю жизнь, что никогда нельзя чувствовать себя в безопасности. Ничто хорошее не длится долго. Мир наполовину состоит из ночи. Независимо от того, чей ты внук.

 Мир наполовину состоит из ночи — это Том уже знал.

 

 

* * *

 

 Том провел в больнице Шейди-Маунт все лето. Родители навещали его нерегулярно, и постепенно Том привык к этому и не ждал от них ничего другого. Они считали, что их визиты только расстраивают сына и не способствуют его выздоровлению. Поэтому они предпочитали присылать ему книги и игрушки, и если игрушки либо ломались у него в руках, либо были абсолютно бесполезны для ребенка, прикованного к постели, то книги, все как одна, доставляли ему массу удовольствия. Когда родители все же появлялись в палате Тома, они казались ему немного постаревшими и успокоившимися — пришельцами из прошлой жизни. Говорили они обычно только о том, что пережили в день аварии.

 Один раз его пришел навестить дедушка. Он стоял возле кровати Тома, опираясь на зонт и смотрел на внука угрюмо и недоверчиво. Том вспомнил, что ему знакомо это неприязненное выражение лица — он давно знал, что дедушка недолюбливает его.

 Том, что — убегал от кого-то?

 Нет, конечно, нет, с чего бы ему убегать?

 У него ведь нет друзей на той улице, правда? Может быть, он хотел добраться до Бухты Вязов? Двое мальчиков из его класса жили в Бухте Вязов, так, может быть, Тому пришло в голову пойти туда пешком, чтобы повидать их?

 Том вспомнил, что не вернется больше в свой класс, потому что ему придется пропустить начинающийся учебный год.

 — Может быть, — сказал он. — Я не помню, я просто не помню.

 Хотя на самом деле он смутно помнил день аварии, помнил молочный фургон с надписью «Перевозка пассажиров запрещена» и водителя, который всю дорогу расспрашивал его о девочках.

 Итак, кого же он все-таки собирался повидать? Память Тома отчаянно сопротивлялась, настойчивые вопросы дедушки были подобны сыплющимся на него ударам.

 Но почему авария произошла на Калле Бурле, в восьми милях от Бухты Вязов? Он что, ехал автостопом?

 — Почему ты задаешь мне все эти вопросы? — пробормотал Том и залился слезами.

 За дверью послышались шорохи и вздохи — персонал больницы собрался посмотреть на его знаменитого дедушку.

 — Ты должен держаться своей части города, — сказал дедушка, и за дверью раздались одобрительные возгласы.

 В конце августа Тома пришла навестить девочка по имени Сара Спенс. Он отложил книгу, которую читал перед ее приходом, и удивленно посмотрел на Сару. Сара, похоже, тоже была немного удивлена тем, что оказалась в больничной палате и, прежде чем подойти к кровати Тома, она с интересом осмотрела все вокруг. Том подумал, что действительно очень странно, что он находится сейчас здесь в таком состоянии — на несколько секунд он стал вдруг прежним Томом Пасмором, и, когда увидел, как Сара с несчастным видом осматривает его гипс, ему показалось вдруг смешным, что девочка так расстроилась.

 Сара Спенс была его подругой с самых первых школьных дней, и, встретившись с ней глазами, Том почувствовал, что возвращается к жизни. Сара поборола наконец охватившее ее смущение, и Том понял, что, в отличие от мальчиков, которые приходили его навестить, ей не страшно смотреть на следы его травм. Рана на голове Тома успела зажить, с правой руки сняли гипс, и сейчас он выглядел почти как раньше.

 Прежде чем заговорить, они внимательно рассматривали друг друга, и Том увидел, что Сара очень повзрослела за лето — перед ним стояла уже не девочка, а маленькая женщина, которая прекрасно понимала, что лицо и тело ее сильно изменились за последние месяцы.

Быстрый переход