— Не увидимся. Я уезжаю к Еве с Джо.

— Вот и правильно. Тебе это необходимо. Я тоже уезжаю. Мне надо вернуться в Айдахо и найти Джока.

— Смотри, как бы тебя Венабл не опередил, — заметил Тревор и стал подниматься по трапу.

Макдаф качнул головой:

— Стоит мне кликнуть — и Джок сам ко мне выйдет, надо только подобраться на необходимое расстояние. А сюда я приехал только затем, чтобы взять Роберта Камерона. Он служил под моим командованием в спецназе. Лучшего помощника не найти.

— Тоже из «ваших людей»? — ехидно спросила Джейн.

— Да. Иногда это бывает очень ценно. — Макдаф собрался уходить. — Скоро сама убедишься.

— Сомневаюсь. Но все равно удачи вам с Джоком! — Она последовала за Тревором, который уже скрылся внутри вертолета.

Макдаф окликнул:

— Я дам тебе знать, как только его найду.

— Откуда у вас уверенность, что я не позвоню Венаблу? Вы делаете меня невольной соучастницей.

Макдаф улыбнулся:

— Ты ему звонить не станешь. Кровь — не вода. Джок ведь один из твоих. Кузен.

— Черта с два! И вам я тоже не родня.

— Родня, и еще какая. Наверняка даже ДНК совпадет. Но дальняя родня. — Он подмигнул и отдал честь. — И слава богу!

Макдаф зашагал к конюшне, а Джейн с досадой смотрела ему вслед. Такой уверенный, наглый и в этом допотопном замке как рыба в воде. У старого Ангуса наверняка был такой же независимый характер.

— Джейн? — Тревор показался в проеме вертолета. Она оторвала взор от упрямого скотта и шагнула на трап.

— Иду!

— Мерзавец! — стиснув зубы, выкрикнула Цира. — Это ты со мной сделал!

— Да. — Антоний поцеловал ей руку. — Простишь меня ?

— Нет! Да. Может быть. — Ее снова пронзила боль, она вскрикнула. — Нет!

— Повитуха клянется, что ребенок вот-вот выйдет. Первые роды часто бывают затяжными. Крепись!

— Креплюсь. Я рожаю уже больше суток, а ты еще говоришь «крепись»? Сам-то вон какой довольный сидишь! Ты себе не представляешь, какая боль! Уйди отсюда, пока я тебя не убила.

— Нет, я останусь с тобой, пока ребенок не родится. — Антоний крепко сжал ей руку. — Я же обещал больше никогда тебя не бросать.

— Уж лучше бы бросил до зачатия.

— Ты это серьезно?

— Нет, шучу. — От боли Цира прикусила губу. — Ты что, не понимаешь? Я хочу этого ребенка! Только уж очень больно. Должен же быть какой-то способ избавить женщину от всего этого!

— Уверен, со временем ты что-то придумаешь. — Голос у него дрожал. — А пока я буду счастлив, если ты наконец родишь и твои мучения закончатся.

«Ему страшно», — в полузабытье подумала Цира. Антонию, который ничего не боится, теперь было страшно.

— По-моему, я умираю.

— Нет!

— Конечно, нет! Я просто ною, потому что это несправедливость, что женщины должны так мучиться, производя на свет потомство. Ты должен мне помочь!

— Помог бы, если бы знал как.

Голос у него немного окреп, но все еще чуточку вздрагивал.

— С другой стороны, мне кажется, будь у тебя такой живот, я бы с тобой лечь не смогла. Это было бы нелепо. Мне на себя и смотреть-то противно.

— Ты прекрасна. Ты всегда прекрасна.

— Оставь! — Ее снова пронзила боль.