|
Вот таких женщин Илья Михайлович любил! Его тянуло к ним непреодолимо! Он пускал в ход все свои чары, лишь бы добиться их расположения. Нет, даже не расположения, а лишь единственного мгновения, когда такие вот надменные мраморные красавицы теряют самообладание и под действием его магнетического взгляда, его магнетических прикосновений испытывают первый ожог страсти, и их страсть обращена к одному человеку – к Илье Холомкову... Такой миг стоил дорого. Но, увы, далеко не все женщины владели искусством подобного преображения.
Господину Гарденину пауза показалась несколько затянувшейся, и он подумал, что Илья Холомков что-то недоговаривает всякий раз, как речь заходит о Брунгильде Муромцевой. – Судя по всему, девушка принадлежит хорошей дворянской фамилии, – рассеянно продолжил, глядя в сторону, Гардении, – может быть, не очень богата, но могла бы составить хорошую партию, красота – тоже капитал, причем немалый. Илья Михайлович поразился тому, как слова его приятеля совпадают с тем, о чем он недавно думал и сам. – Я надеюсь, после концерта мне удастся перемолвиться словечком с мадемуазель Муромцевой, – предположил осторожно он, отправляя в рот ложку с консоме итальен, уже доставленным к столу представительным официантом. – Но можно концерта и; не дожидаться, – неожиданно игриво ответил Гарденин, расправляясь со своей порцией консоме. – Что вы имеете в виду? – Илья Михайлович старался выглядеть не слишком взволнованным. – Ах, друг мой, вопрос ваш меня смущает, – признался резидент «Черного капеллана», считающий себя обладателем природного артистического таланта, – и я готов пояснить свою мысль, надеясь на ваше дружеское участие. Вы мне кажетесь тонким и понимающим человеком. Холомков насторожился. – Вынужден доверить вам чужую тайну, – перешел на громкий театральный шепот Гардении и, откинувшись на спинку стула, тихо рассмеялся. – Хотя какая уж там тайна? Скоро она станет достоянием всего побережья. Но дело действительно непростое. К тому же может плохо сказаться на репутации красавицы, о которой мы только что говорили. Илья Михайлович Холомков хотел было возразить, в том смысле, что подобное невозможно, Брунгильда – девушка строгих правил и свою репутацию оберегает тщательно, но вовремя прикусил язык. Только для того, чтобы не молчать, он скривил свои чувственные губы в легкую усмешку и вяло отреагировал: – Наверное, речь идет о чем-то романтическом и таинственном. – Илья Михайлович, вы очень проницательны. Что позволяет мне надеяться на ваше дружеское участие. Я говорю не только о понимании щепетильности ситуации, но и о конкретной услуге, которую необходимо оказать мадемуазель Муромцевой. – Я слушаю вас очень внимательно, – заинтригованный Холомков ощутил, что у него пересохло в горле, и отхлебнул глоток аперитива. Официант подал рыбное. – Мой друг граф Сантамери... Вам известен этот человек? – Господин Гардении, дождавшись отрицательного ответа собеседника, продолжил: – Так вот, мой друг граф Сантамери вызвал на дуэль господина Коровкина. – На дуэль? Господина Коровкина? – Илья Михайлович был так поражен, что только через секунду после сказанного осознал его и пожалел о своей непосредственной реакции. – На дуэль, – спокойно подтвердил Гарденин, занявшись севрюжкой в рейнвейне. – А доктор Коровкин, вижу, вам известен. – Встречались, – небрежно бросил Холомков, также подхватив на вилку кусочек севрюги, – зимой, на художественной выставке. Шапочное знакомство – куда от них денешься? Петербург – город тесный. |
