|
Позже находились литературоведы, злословившие, будто Дефо не имеет ни малейшего представления об основах психологии, а является лишь регистратором фактов. Этим ниспровергателям писателя ответила Вирджиния Вулф. Она писала, что Дефо «достиг в изображении сущности такой правды, которая встречается и выдерживает проверку временем гораздо реже, чем правда фактов». И это верно. Задолго до того как сто лет спустя Жермена де Сталь, к удивлению многих, заметила, что характер одного и того же персонажа может быть многообразным и сложным, Дефо наделял своих героев различными качествами, стремясь не к прямолинейной и однозначной, а к разнообразной психологической характеристике их.
Что касается фактов, то писатель лишь опирался на них, собирая в течение многих лет, «прежде чем жизненный опыт, — заключает Вирджиния Вулф, — был обобщен в художественном произведении». В этом смысле не исключение и его знаменитый роман «Молль Флендерс». В последние дни января 1722 года в Лондоне появилась книжка с необыкновенно длинным, как тогда было принято, названием: «Радости и горести знаменитой Молль Флендерс, которая родилась в Ньюгейтской тюрьме…» Далее в заголовке говорилось, что героиня пережила немало приключений в течение своей разнообразной жизни, несколько лет была содержанкой, пять раз замужем, двенадцать лет воровкой, наконец, восемь лет ссыльной. Фамилия автора отсутствовала, но сообщалось, что написано по собственным заметкам героини, скрывавшейся под вымышленным именем, Анонимный автор пояснял в предисловии, что у его героини есть особые причины скрыть свое настоящее имя, потому что оно слишком хорошо известно в архивах и протоколах Ньюгейта и Олд-Бейли. Так что, мол, читатель пусть и не рассчитывает на то, чтобы она назвала его. Конечно, современники были заинтригованы. Они привыкли к тому, что граб-стритовские авторы знакомили их с жизнеописаниями подлинных персонажей, с похождениями известных разбойников, пиратов, авантюристов. Лондонские мещане, люди наивные, обожающие всякие приключения, особенно из жизни героев преступного мира или путешественников в далекие, таинственные страны, нередко самый что ни на есть фантастический вымысел принимали за описание реальных событий, рассказанных якобы от лица их участника. Готовые поверить и в небылицы, они и путешествия Гулливера воспринимали как вполне достоверные. То же самое произошло и с «Приключениями Робинзона Крузо» — первым крупным романом Дефо, который он выдал за воспоминания моряка из Йорка. В его реальном существовании никто и не подумал усомниться. Точно так же за чистейшую правду приняли и роман Дефо «Записки кавалера», усмотрев в нем подлинные записки участника сражений с Кромвелем, и «Дневник чумного года», увидев в нем мемуары очевидца. Как ни у кого не вызывало сомнений реальное существование тех, от имени кого велось повествование в этих и других книгах Дефо, так не сомневались лондонцы и в том, что Молль Флендерс лицо подлинное. Если же она и назвалась вымышленным именем, то это вовсе не значит, что ее не существовало. «Но кто в таком случае скрылся под этим именем?» — спрашивали любопытные. В охотниках разрешить эту загадку недостатка не было еще при жизни Дефо. На этот счет строили различные предположения. Для порядка перебрали всех знаменитых воровок, в том числе и давно умерших, таких как Барбару Спенсер, повешенную в Тайберне, и Мери Прайс, она же Роджерс, которую сожгли на костре. Припомнили, что и писатели прошлого тоже выводили падших женщин, например Деккер. В его комедиях и памфлетах среди жуликов, шулеров и авантюристов проститутка и воровка — непременный персонаж лондонского городского пейзажа. А в пьесе «Сумасбродная девица» (1612 г.) просто-напросто выведена подлинная потаскушка того времени, некая «веселая Молль». Видимо, это небезызвестная Мэри Фрис по прозвищу Воровка Молль или Молль-карманщица, чьи похождения после ее смерти были описаны в памфлете «Жизнь и смерть миссис Мэри Фрис, обычно называемой Молль-карманщица» (1662 г. |
