В ходе похода случались поломки и на Б-4. Так, во время нахождения на боевой позиции была обнаружена течь сальника в боевой рубке. Устранил течь, что было достаточно сложным делом, старшина команды трюмных мичман Костенюк. По окончании похода мичман был представлен к награждению орденом Красной Звезды, но так им и не награжден.

А вот как описывает один из участников похода на Б-4 условия существования на лодке: «Из-за высокой температуры и испарений дизельного топлива, масла люди падали в обморок… Кроме того, температура воздуха в отсеках еще больше повышалась от работающих патронов регенерации. Редко кому представлялась возможность сделать глоток свежего воздуха. Возможностей всплыть для зарядки аккумуляторной батареи становилось все меньше и возможности провентилировать отсеки тоже не было. На мостик лодки, когда позволяла обстановка, удавалось пустить 1–2 человек из тех, кто особенно плохо себя чувствовал, всего на несколько минут. Поэтому некоторые матросы за все время плавания так и не имели возможности получить глоток свежего воздуха. Люди обливались потом. «Тропическая одежда» — синие трусы и майка коробились от оседавшей при испарении соли, линяли от пота, и люди окрашивались в синий цвет («синели»). Спастись от жары и духоты было негде. Единственным местом, где более или менее было прохладно, стал трюм электромоторного отсека… О нормальных условиях для сна и отдыха говорить не приходилось… Возможности по расходованию пресной воды были крайне ограничены. Она расходовалась экономно — только для приготовления пищи: по стакану чая утром и вечером и стакану Компота в обед и ужин. Дистилляторы имели очень низкую производительность, и качество получаемой воды было плохое… В гигиенических целях использовали медицинский спирт, водным раствором которого пропитывались марлевые тампоны и ими обтирали тело. Один раз, когда уже подводная лодка начала возвращение на базу, удалось для команды устроить «баню» — механики взяли в поход несколько резиновых мешков, заполненных пресной водой. Иногда очень немногим удавалось освежить лицо под струями тропических ливней и даже набрать немного дождя в посуду. Вот и вся гигиена в походе».

После того как Главный штаб ВМФ отменил прорыв бригады подлодок на Кубу в связи с изменившейся политической ситуацией, Б-4, как и другие лодки, заняла указанную ей боевую позицию, на которой оставалась ровно месяц. А затем была команда поворачивать домой.

Из воспоминаний бывшего командира бригады капитана 1-го ранга в отставке Н. Агафонова: «Особенно в тяжелом положении оказалась Б-130. На помощь ей были направлены корабли Северного флота. Всплыв в окружении кораблей ВМС США, подлодка подверглась их наглым выходкам: над лодкой свистели пулеметные очереди, на нее были развернуты артиллерийские орудия, торпедные аппараты… а с палуб кораблей неслась грязная брань, усиленная громкоговорящей аппаратурой, гремела музыка оркестров, личный состав кораблей принимал самые неприличные позы…»

Глава одиннадцатая

Путь обратно был тоже не легким. В океане бушевали зимние шторма, и измученные экипажи несли ходовые вахты на пределе сил. Из воспоминаний бывшего командира Б-36 капитана 1-го ранга в отставке Дубивко: «Возвращение было также сложным и осуществлялось скрытно. Полученные навыки в борьбе с американскими силами ПЛО позволили успешно преодолеть все противолодочные рубежи еще раз, несмотря на то, что теперь все они были значительно усилены.