Каким образом моряк Дантес, невинно оклеветанный и посаженный в замок, стал вампиром, воскресшим мертвецом? А вот именно таким перерождением обеспечил его аббат Фариа, сделав гостя своего темного царства «сыном»: в довесок к сокровищам островка Монте-Кристо («Гора Христова» — это ведь Голгофа, смертное место).

«— Это сокровище принадлежит вам, друг мой, — сказал Дантес, — оно принадлежит вам одному, я не имею на него никакого права; я не ваш родственник.

— Вы мой сын, Дантес! — воскликнул старик. — Вы дитя моей неволи!..»

Или могилы, добавим мы.

«Позвольте! — воскликнет читатель. — Мы же ищем реального прототипа Эдмона Дантеса — графа Монте-Кристо! Какие вампиры? Какой лорд Рутвен, которого и самого-то никогда на свете не было, ни живого, ни мертвого?!»

Совершенно верно. Вампир лорд Рутвен — это, если так можно выразиться, литературный прототип героя Дюма. Прототип, на которого, к слову сказать, сам же Дюма и указывает. Но, может быть, у литературного прототипа, в свою очередь, был прототип в реальной жизни? И, может быть, черты этого реального человека в какой-то степени повлияли на образ графа Монте-Кристо?

3. Вампир, пришедший с холода

Лорд Рутвен появился на свет при обстоятельствах необычных. И на этом стоит остановиться подробнее. Летом 1816 года на берегу Женевского озера появилась компания молодых людей. Джордж Байрон, Перси Шелли, Мэри Годвин (будущая Мэри Шелли), ее сводная сестра Клер Клермон и Джон Полидори, личный врач (и одновременно секретарь) Байрона.

А год этот был весьма примечательным в новой истории — его впоследствии назовут «годом без лета». Тогда никто не знал причин внезапного мощного похолодания, но факт оставался фактом: лета в тот год действительно не было — холодные дожди, хмурое небо, низкие тучи и солнце, почти не появлявшееся на небосклоне.

В марте температура оставалась зимней, в апреле и мае выпало небывалое количество осадков — в основном дождей с градом. В июне и июле в Северной Америке каждую ночь были заморозки. В Нью-Йорке и на северо-востоке США выпадало до метра снега (подчеркиваю: не зимой!). На Германию обрушились сильнейшие бури, многие реки вышли из берегов. В Швейцарии каждый месяц выпадал снег.

Необычный холод привел к катастрофическому неурожаю. Весной следующего года цены на зерно выросли в десять раз, а среди населения разразился голод. В поисках лучшей жизни (зачастую безуспешных) десятки тысяч европейцев устремились в Америку, которая все-таки пострадала меньше Европы.

Лишь через сто с лишним лет стало понятно, почему природа вдруг словно взбунтовалась против человека. Американский физик и климатолог Уильям Хамфриз связал резкое похолодание с извержением вулкана Тамбора на острове Сумбава (Индонезия) в апреле 1815 года. Это чудовищное по силе извержение унесло жизни более чем девяноста тысяч человек. Извержение вулкана Кракатау в 1883 году было слабее. Извержение Везувия, разрушившего древнеримские города Помпеи и Геркуланум, было намного слабее.

В результате взрыва вулкана в атмосферу попало до ста восьмидесяти кубических километров пепла и газов. Они-то и стали причиной того, что второе десятилетие XIX века (с 1810 по 1819 год) оказалось самым холодным за последние пятьсот лет человеческой истории.

Именно из-за ужасной погоды в Швейцарии молодые английские писатели, запертые дождями на вилле, принялись развлекаться страшными историями. В результате литература обогатилась романом Мэри Шелли «Франкенштейн» и рассказом Джона Полидори «Вампир». Перси Шелли, Байрон и Клер Клермон почти сразу же отказались от затеи.

Но и двух законченных произведений хватило, чтобы то давнее лето вошло в историю литературы.