– Дядя Уильям.

Он посмотрел на них и медленно поднялся. Сразу стало заметно, что он стар. Руки у него дрожали.

– Люсинда. Где она? Боже милосердный, она так давно ушла! – Его взгляд переметнулся с Алекса на Джил и обратно.

Он любил ее. Потрясенная Джил смотрела на заплакавшего Уильяма.

И внезапно она начала понимать.

Алекс подошел к дяде, обнял здоровой рукой, умоляя его сесть. Уильям, уже не стесняясь, плакал открыто. Джил терзалась в догадках. Маргарет, такая элегантная, такая красивая, – как такое могло случиться? Но с другой стороны, любовь странная и непонятная вещь.

Потом она подумала об Эдварде и Кейт. Неужели это судьба мужчин из рода Коллинзуортов – любить женщин, на которых они не могут жениться?

– Дядя Уильям, случилось нечто ужасное, – проговорил Алекс.

– Она умерла, да?

Алекс вздохнул.

Джил заметила: Уильям даже не спросил, что с Алексом. Боль пронзила ее.

– Да, – пояснил Алекс. – Это был несчастный случай. У нее был револьвер. Он выстрелил. – Алекс закрыл глаза.

Уильям заплакал как ребенок.

Джил пыталась анализировать. Если Уильям любил Лю синду, тогда он ни за что не повредил бы тормоза. Ее охватило облегчение, и она шагнула вперед, желая сказать Алексу, что сообщником Люсинды был не Уильям, когда граф заговорил:

– Я не знаю, как все это получилось, не знаю!

Джил остановилась.

– Уильям, – с трудом, словно от боли, начал Алекс. – Пожалуйста. Не говори ничего. Ни слова. Тебе нужен адвокат.

– Алекс, – попыталась вставить Джил.

Но Уильям покачал головой.

– Я потерял женщину, которую любил. Женщину, которую любил больше тридцати лет. Мы никому не хотели причинить вреда. Мы только хотели, чтобы девушка уехала домой, прежде чем узнает правду о моей матери. – Он говорил жалобно, с мольбой, глядя теперь на Джил. – Моя мать сказала нам правду о том, что сделала с Кейт. Она умирала и не могла вынести своей вины. Но Люсинда просила меня не волноваться. Она все время это повторяла. Она уверяла, что обо всем позаботится!

– Боже мой! – в ужасе воскликнул Алекс, так крепко стиснув руки Уильяма в своих ладонях, что побелели суставы, а лицо стало мертвенно бледным: ему нельзя было шевелить правой рукой. – Пожалуйста. Не говори ничего. Не признавайся. Умоляю тебя. Я прослежу, чтобы у тебя были лучшие защитники в стране.

Но Уильям пристально смотрел на Джил.

– Я знал, – веско сказал он, – что в тот день, когда Хэл нашел вас, начались наши неприятности. Что вы сделаете? – спросил Уильям. – Я погиб. Хэл умер. Люсинда… – Он замолчал, не в силах продолжать, по его лицу снова заструились слезы.

– Простите, – прошептала Джил. – Я хотела узнать одно – правда ли, что Кейт моя прабабушка, и убежала ли она, чтобы до конца своих дней жить счастливо. Я понятия не имела, что Эдвард был любовником Кейт и что ее убили. Простите меня. – Джил поняла, что тоже плачет.

– Я не хотел никому причинить вреда, – прошептал Уильям. – Я думал, что тормоза откажут прямо у дома. – Внезапно он зажмурился, слезы побежали по щекам. – Я не знал, что Люсинда будет в этой машине вместе с вами. Мне очень жаль.

У Джил замерло сердце.

– Уильям! – властно воскликнул Алекс.

Но Уильям никого уже не слушал. Он встал, держась неуверенно и дрожа всем телом.

– Существует траст. Мой отец оставил траст для Питера. Он очень любил его. Полагаю, что наследство Кейт было частным образом поделено между моим отцом и матерью. Траст, который он учредил, принадлежит Питеру и его наследникам навечно. Он ваш. Эдвард хотел, чтобы вы его получили.