Квентин вдруг съежился, подняв плечи чуть ли не до ушей, как будто холод внезапно пробрал до костей и его тоже. Настроение Квентина изменилось.

— Не нравится мне здесь, Серфи. Просто мурашки по коже!

Хотя в огромное окно на повороте лестницы ярко светило солнце, углы огромной комнаты оставались в тени, а деревянные панели стен заставляли холл выглядеть даже темнее, чем он был на самом деле. Миллионы пылинок плавали в солнечных лучах.

— Давай-ка лучше уйдем отсюда поскорее, Серфи. Послушай, я могу положить крысу вот тут, на пол. Они ее увидят, как только вернутся домой… — Квентин наклонился, опустив пакет с крысой на влажные плитки пола, и сунул руку внутрь, намереваясь достать дохлятину.

— Нет! — оборвала его сестра, но ее голос звучал при этом негромко. — Мы поднимемся наверх.

Квентин застонал.

— Мне это не нравится! — Что-то пугало его в доме, хотя он и не знал, что именно. К тому же ему захотелось в туалет. — Слушай, все говорят, здесь полно привидений! — Он выпрямился, оставив крысу в пакете. Потом осмотрел закрытые двери, выходившие в холл, и приоткрытую — та была совсем близко от них, глянул вверх, на галерею… черт побери, как же там темно… — Серфи, давай уйдем! — настойчиво произнес он.

— Можешь остаться тут, внизу, если хочешь, но я собираюсь найти ее спальню! — Серафина шагнула к брату, наступив при этом в лужу. — Давай пакет! — приказала она, протягивая руку.

Квентин спрятал пакет с крысой за спину.

— Не думаю, что тебе надо ходить наверх.

Серафина раздраженно фыркнула, и белое облачко пара вылетело у нее изо рта и тут же растаяло.

— Дай мне его! — в бешенстве прошипела она.

— Ладно, но я тут не останусь.

Он протянул пакет сестре, и Серафина удивилась, насколько тот оказался тяжелым. Дохлая крыса — и так много весит? Серафина сморщила нос, почувствовав вонь, сочившуюся из пакета. Вроде она не так сильно воняла полчаса назад?

— Подождешь меня! — приказала она брату.

— Нет уж. Я сматываюсь. А ты можешь тут погулять.

Квентин повернулся, намереваясь вернуться к кухонной двери, но сестра толкнула его ладонью в грудь.

— Я не шучу, ты, чертов трус, — сказала она, оскалив зубы. — Ты меня подождешь, или… Что это было?

Квентин уставился на нее, разинув рот:

— Где?

— Шум какой-то.

— Я не слышал.

Они оба замолчали, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь.

Вдруг Серафина вздрогнула:

— Опять!

— Вроде и я теперь слышал, — прошептал Квентин, его глаза тревожно расширились.

— Где это?

— Не знаю. Думаю, наверху. — Он задрал голову, оглядывая лестницу.

Они целую минуту не шевелились и не дышали. Но больше никаких звуков не услышали.

Серафина наконец перевела дух, выпустив изо рта еще одно облачко пара.

— Наверное, это сам дом потрескивает, — пробормотала она.

— Или привидения. — Квентин злобно покосился на сестру.

— Заткнись, Квенти!

— Сама заткнись.

Серафина решилась наконец.

— Пойду искать ее спальню. Ты идешь или нет?

— Нет.

Крепко сжав верхний край пакета, чтобы не выпускать наружу зловоние, Серафина решительно направилась к широкой дубовой лестнице. Она что-то пробормотала себе под нос, наступив в очередную лужу. Когда Серафина уже собиралась подняться на первую ступеньку, непонятный звук повторился.