Маврикий едва слышно всхлипнул и прижал колени к груди, стараясь стать как можно меньше, как можно незаметнее. Тень вышла из угла на отведенное пространство перед одним из окон, и Маврикий понял, что это какой-то мужчина. И в нем Маврикию почудилось что-то знакомое — костлявое тело, белые волосы, освещенные луной, напряженная походка… И как раз по походке Маврикий и узнал этого человека.

Как Августус Криббен сумел найти его в Лондоне? Откуда он узнал, где прячется Маврикий? Почему Августус обнажен? Как он мог пройти через развалины, ничего не задев, не издав ни звука? Вдруг мальчик заметил, что лунный свет сочится сквозь мужчину! Маврикий задержал дыхание.

В сиротском приюте, где Маврикий жил до того, как попал в Крикли-холл, одна из нянюшек, дюжая женщина с красным лицом и жесткими курчавыми волосами, обожала по вечерам рассказывать детям истории о привидениях и утверждала, что все призраки прозрачны, сквозь них можно видеть. Теперь Маврикий собственными глазами видел разбитое окно сквозь Августуса Криббена.

Глаза мальчика выпучились, будто собирались выскочить из орбит, а волосы на его голове встали дыбом. Неужели Августус мертв? Неужели это его призрак?

Маврикий завизжал, и этот высокий пронзительный звук прорезал сырой лондонский воздух. Мальчик с трудом поднялся на ноги, прижимаясь к стене спиной и плечами, вытирая одеждой пыль и грязь, — а призрак, замерев на месте, смотрел на него. Мальчик снова закричал., вжимаясь в стену, как будто желая проскочить сквозь нее. Комната наполнилась ледяным холодом, изо рта Маврикия вырвался клуб пара. Прозрачная фигура Августуса Криббена продолжала стоять неподвижно, но Маврикий просто чувствовал на себе взгляд привидения, хотя лицо Августуса и было скрыто в тени, он ощущал, как сверлят его глаза призрака…

Никогда в жизни Маврикий не пугался так сильно, далее в тот вечер, когда они с Магдой бежали из Крикли-холла. Он чувствовал себя так, будто ужас железными оковами сковал его ум, его тело. Чего хочет от него призрак?

С паническим воплем Маврикий рванулся к дверному проему, ведшему в соседнюю комнату, — ему пришлось для этого обежать вокруг призрака, но тот лишь слегка повернулся, провожая мальчика взглядом Маврикий почти добрался до цели, когда поврежденные взрывом бомбы полы провалились под ним, и Маврикий полетел прямиком в подвал.

Следом за ним посыпались куски известки и обломки кирпичей, и три кирпича, еще державшиеся вместе, задели его голову, а несколько толстых досок рухнули на его левую ногу, прижав ее к каменному полу подвала. Скользящий удар по голове, хотя и оглушил мальчика и ободрал кожу, заставив кровь хлынуть ручьем, все же не отвлек Маврикия от боли в сломанной ноге.

Маврикий все кричал и кричал, пока не выбился из сил, и последним, что он видел, теряя сознание, было лицо, смотревшее на него из дыры наверху. Но это не было лицо Криббена.

* * *

Маврикий, сидя в темноте автомобильного салона, закусил нижнюю губу. Ветер и дождь не думали утихать, и Маврикий отдался на волю горьких воспоминаний.

Его настроение изменилось. Спокойствие на мгновение-другое покинуло Стаффорда.

Да, таковой оказалась первая встреча с призраком, но потом были другие, постепенно подрывавшие его психику…

* * *

Человек, вытащивший Маврикия из подвала (и, возможно, заставивший привидение исчезнуть), был дежурным противовоздушной гражданской обороны, его звали Генри Пайк, и он и его жена Дороти с того момента стали играть в жизни Маврикия важную роль.

Все газеты на следующий день напечатали трогательную историю о «загадочном мальчике», найденном в развалинах здания. О мальчике, который потерял память от удара по голове (как предполагалось).