— Да что за тайны мадридского двора вокруг меня? — шутливо возмутился Алексей Васильевич. — Тут дела серьезней некуда, а вы…

— Все в порядке, Алексей, — ответил ему Дашин отец. — Пошли.

— А с машинами как же?..

— Ну, давайте последние сто метров на машинах проедем, в чем дело? У кого ключи от «опеля»?

— У меня, — сказала Даша, вынимая их из кармана. — Вот они.

И, в итоге, во двор Дашиного дома наши герои въехали на двух машинах, остановившихся возле черных «волг».

— Николай Петрович? — обратился к Дашиному отцу человек средних лет, когда Дашин отец выбрался из «опеля», неся в левой руке ружье в чехле.

— Он самый… — кивнул Дашин отец. — А вы, значит… — он вгляделся. Ба! Валентин Сергеевич!..

— Для вас — Валя, — ответил тот. — И то, что послали меня, а не кого-нибудь другого — это, вы понимаете, как обозначение, что к вам все то же доверие сохраняется… Но… Понимаете, тут такое дело…

— Понимаю, — спокойно кивнул Дашин отец. — Не волнуйтесь. Я сумею все объяснить.

— Надеюсь… а вас целая толпа сопровождает!

— Алексей, старый друг, кинулся разыскивать. И Даша своих друзей к моим поискам привлекла. Видите, какому количеству народа я дорог?

— Вижу. А это… — Валентин Сергеевич с сомнением указал на чехол.

— Да, — сказал Дашин отец, передавая ему ружье. — Можно сказать, орудие преступления. Только вы поаккуратней с ним, это один из лучших Старбусов, сохранившихся в мире.

— Да уж, представляю, какая ценность! — откликнулся Валентин Сергеевич.

А ребята с изумлением переглянулись. «Орудие преступления»? Какого преступления?

Что касается Алексея Васильевича и Седого, то они были мрачноваты и сдержаны.

— Поднимемся в квартиру? — сам предложил Дашин отец. — Там уже идет обыск? Или ещё нет?

— К сожалению… — развел руками Валентин Сергеевич. — В этих обстоятельствах вы не могли ждать, появитесь вы или нет.

— Это нормально, — ответил Дашин отец, направляясь к подъезду.

Ребята дернулись было вслед за ним, но Валентин Сергеевич их остановил.

— Посторонним нельзя. Погуляйте здесь.

— Но я-то не посторонняя! — возмутилась Даша.

— Тебе тоже лучше не присутствовать, — Валентин Сергеевич был вежлив, но тверд. — Пройти может только Алексей Васильевич.

— Погуляйте, ребята! — поддержал его Алексей Васильевич. — Я вас позову.

— Но я… — завелась Даша.

— Нельзя так нельзя, — это Седой заговорил. — Пойдем, прошвырнемся.

— Но неужели ты не понимаешь… — заспорила Даша.

— Я-то понимаю, — сказал Седой. — И вам объясню. Пошли.

Он произнес это таким тоном, что ослушаться его было невозможно. И ребята последовали за ним, оглянувшись на исчезающего в подъезде Дашиного отца. Даша почувствовала, что у неё подступает комок к горлу. Она всхлипнула — и сжала кулаки, чтобы не разреветься. У неё возникло глупое ощущение, что она видит отца в последний раз.

Пока они шли со двора и по улице, по направлению к парку, она успела немного прийти в себя.

— Давайте здесь остановимся, — Седой, не доходя до офицерского парка, свернул в предшествовавший ему небольшой парк при усадьбе.