– Я тебе завидую, – неожиданно заявила Алина.

– Почему?

– Потому, что давно потеряла аппетит, – ответила прима и отодвинула в сторону свою тарелку. Я невольно заглянула в нее. Практически нетронутое блюдо.

– Не стесняйся, – продолжала Алина. – Все естественно. Растущий организм и все такое… Это значит, что ты еще не перевалила хребет.

– Какой хребет?

– Возрастной, – ответила хозяйка. – И радуйся, что не перевалила. Потом дорога идет вниз. И чем дальше, тем быстрей.

Она убрала бокалы с вином и поставила передо мной красивую чайную чашку. Налила крепкую заварку, немного разбавила ее кипятком.

– А вы? – спросила я.

– Перед спектаклем не рекомендуется, – ответила Алина. Подперла рукой подбородок и задумчиво произнесла:

– Майя Витола… Кто бы мог подумать!

Она оторвала ладонь от подбородка и одобрительно оглядела меня еще раз:

– А ты красивая девочка!

– Спасибо, – пробормотала я. Мне было странно, что легендарная прима держится со мной так запросто. С чего бы это?

– А откуда вы знаете моего отца? – спросила я, преодолев смущение.

– Нет, – ответила Алина.

– Что «нет»? – не поняла я.

– Об этом мы сейчас говорить не будем, – ответила она. – Потому что через полчаса мне нужно собираться в театр. Давай, девочка, спрашивай быстрей, что ты хотела.

И Алина положила на стол перед собой красивые худые руки. Ее яркие зеленые глаза уставились на меня с выражением терпеливого ожидания.

«М-да, – подумала я. – Не похожа она на скорбящую любовницу. Как приступить к делу? Не спросишь ведь прямо в лоб… Господи, почему я не подготовилась заранее?»

– Наших читательниц интересует рецепт вашей молодости, – сказала я дипломатично. Главное – начать. Там уж кривая вывезет.

Алина снисходительно усмехнулась.

– Детка, я, конечно, могу тебе ответить честно, но ваш журнал это не напечатает.

– Это неприлично? – спросила я, поднимая брови.

– Нет, – ответила Алина. – Это очень грустно. А ваш журнал, насколько я понимаю, из кож вон лезет, чтобы домохозяйки не грустили. Ну, ладно. Не знаю, что ты там напишешь, но на самом деле…

Она сделала паузу.

– Рецепт печальный. Одиночество.

Я чуть не свалилась со стула.

– Это вы-то одиноки?!

Удержалась на сиденье и договорила:

– У вас столько зрителей, столько поклонников, я бы даже сказала фанатов…

– Детка, я говорю о другом, – перебила меня Алина. – Я прожила жизнь, в которой не было больших страстей. Ни любви, ни ненависти, ничего, что заставляет душу взрослеть и стареть. Вот и весь рецепт.

Она развела руками.

– Вы не были влюблены? – спросила я с невольным интересом. Представить себе Алину Брагарник фригидной дамой у меня не получалось при всем желании.

– Была, – ответила она. – Немножко, еще в школе.

– Вы закончили десятилетку?

Алина усмехнулась.

– А ты думала, я училась в Смольном институте? – спросила она.

Я смутилась.

– Что-то не получается у нас разговор, – заметила Алина. – Наверное, потому что ты спрашиваешь не то, что хочешь.

Я немного помедлила и нерешительно кивнула.