Сесилия почти уже кричала, но миссис Страусе не слушала ее — она погрузилась в воспоминания.

— Мой Робби, — негромко говорила она, поглаживая рукой бархатную диванную подушку, — умер от болезни, еще когда учился в колледже, и у меня осталась одна Маргарет. Добрая, милая Маргарет. Она вышла замуж по любви за хорошего человека, Джейка Броуди, и у них родилась крошка Мередит. И все было мирно и спокойно — до этой чудовищной авиакатастрофы, в которой погибли все пассажиры, в том числе родители Мередит. И опять я осталась вдвоем с ребенком. Не знаю, — голос ее стал немного громче, — почему вы, люди, не хотите понять, что в жизни и так достаточно горя и бед?! Зачем же суетиться, злобствовать и увеличивать их количество — во имя богатства и денег?

— По правде говоря, — сказала Сесилия, — мне кажется, что именно без денег жизнь полна горя и бед. Миссис Страусе печально покачала головой.

— Вот-вот, так считают многие Но не многие все же готовы при этом на любые действия ради приобретения денег.

— А Мередит знала обо всем этом? — вмешалась Джорджи.

— Нет, я воспитала внучку так же, как и своих детей — чтобы они были свободны и самостоятельны и не зависели от богатства или прихоти Дрюгих людей Мы жили скромно, но достойно.

— Все это очень трогательно, Ребекка, — нетерпеливо, с насмешкой сказала Сесилия, — но, если вы не собирались посвящать Мередит в тайну ее происхождения, для чего дали ей свою вуаль и тем самым спровоцировали весь этот инцидент?

— Могу ответить, — спокойно произнесла миссис Страусе, — хотя предпочла бы вообще не разговаривать с вами. Обе части фаты, или, если хотите, вуали, лежали у меня отдельно Дрюг от Дрюга многие годы. Мередит случайно нашла то покрывало, на котором я выткала розу. Кстати, это мое второе имя, как вы знаете. Вуаль очень понравилась Мередит, и внучка стала просить ее для свадебного торжества. Как я могла отказать?

— Дальше понятно, — вторглась в разговор Нэнси — Когда вы, Сесилия, и мистер Мосс увидели в газете фотографию Мередит в этой вуали, вас охватило беспокойство Вы решили, что внучка Торндайка все уже знает о своем деде и может вступить в борьбу за наследство, от которого отказалась его бывшая жена.

— Хватит болтать! — закричал Фрейзер с Дрюгого конца комнаты. — Сколько можно?! Пора делом заняться.

— Спокойно, Фрейзер, — холодно сказала Сесилия, и Нэнси вДрюг стало ясно, что младший Банкрофт прямолинеен и глуп, и миссис Банкрофт, несмотря на некоторые свои странности — возможно, нарочитые, — играет главную роль во всех делах и решениях.

И еще она подумала, что чем больше все они будут сейчас разговаривать, спорить и выяснять отношения, тем лучше — потому что это дает время полиции прибыть сюда до того, как Фрейзер попытается осуществить свой (или это их общий?) план — жуткий план убийства, в реальность которого ей все еще не хотелось верить.

К счастью, Сесилию понесло она вообще любила поговорить, а сейчас просто не могла остановиться.

— Да, — продолжала она, — конечно, я увидела снимок в газете и сказала себе: это ведь семейная реликвия Торндайков! На его свадьбе невеста была точно в такой вуали. И спросила себя, а как отнесутся к этому всякие там законники…

— Сесилия, — прервал ее Джейсон Мосс, — к чему эти откровения?

Но она дала отпор и ему.

— Не затыкай мне рот! Пускай старуха и эти девчонки знают, что мы первые никого не трогали и, если бы они сами не полезли на рожон, все бы окончилось спокойно и благополучно для каждого из находящихся здесь.