Тропинка для верховой езды. Множество подобных ей спускаются с Риджуэй, древней дороги, проходящей по гребням холмов; отсюда до нее довольно далеко. Как только Роза свернула на нее и выключила мотор, в раскрытые окна влилась просторная сельская тишина. Меган открыла дверь и поглядела вверх на тропу.

— Вон он идет.

К ним спускался Вязель. Несмотря не послеполуденную жару, он всё еще был одет в темный костюм. По обе стороны от белой тропинки колыхались золотистые поля, по ним пробегал ветерок, и беспокойные волны колосьев непрестанно меняли цвет и оттенок. Над головой широко раскинулся голубой купол неба.

Вязель помахал им. Роберт услышал шорох его сапог, увидел в воздухе тонкую меловую пыль. Он вышел из машины и прислонился к ней в ожидании.

Темноволосый человек подошел к нему и остановился.

— Я говорил им, что ты вернешься.

Роза протянула ему бутылку воды; он взял ее и с наслаждением выпил, глядя вверх, на гребни холмов.

— Я всегда любил эти места, — тихо проговорил он. — Хорошо бы закончить всё здесь.

— Послушайте, — с трудом заговорил Роберт. — Что означает «Даркхендж»?

Вязель отпил еще один глоток. Потом старательно закрыл бутылку.

— Я думал, ты, Роберт, уже понял. Мало того, ты, наверное, видел его своими глазами.

— Я не…

— Не ври мне. — Вязель быстро поднял на него темные глаза. — Он там, внизу, в долине, верно? Около реки. Я чувствую, как он рождается, чувствую, как он выходит из земли.

Девушки внимательно слушали. Роза сказала:

— Это должна услышать вся группа. Вязель кивнул:

— Согласен. Но захочет ли Роберт пойти с нами? Роберт пожал плечами. Ему и хотелось, и нет. Если Дэн увидит его в этой компании — со свету сживет.

— Ну что, поехали? — Вязель жестом пригласил всех в машину. Пальцы у него были длинные, тонкие.

Роберт упрямо стоял на своем.

— Откуда вы знаете, что я его видел?

Вязель прошел мимо него и открыл дверь машины. Устало сел на горячее кожаное сиденье, уперся ногой и приборную панель и снова отпил. Улыбаясь, поглядел на ячменные поля.

— Одна маленькая птичка пропела, — тихо молвил он.

Мешок из журавлиной кожи

H. УАТ — БОЯРЫШНИК

Мы ехали всю ночь, через лес. Дороги были плохие, карету трясло на ухабах. В лесу было темно, деревья подступали все ближе и ближе, а позади слышался тихий шелест, как будто дул ветер — где-то далеко, но не здесь.

Мне показалось, будто он хочет извиниться, но он так и не произнес ни слова. Только оглядывался назад, через плечо.

Потом среди деревьев показались огни. — Вон он, — сказал мой спутник. — Второй каэр. Здесь, Хлоя, тебе ничего не грозит.

Хоть бы он снял эту свою дурацкую маску!

Страшен гнев богини, которая преследует меня.

Они доехали до Эйвбери в полном молчании, если не считать призрачной музыки, потом сквозь широкий провал в насыпи свернули на Грин-стрит и остановились под деревьями. Дорога была тихая, укутанная листвой. Как Роберт и ожидал, в роще спряталось несколько палаток, в жарком воздухе витал кисловатый запах дыма.

— Вы все здесь встали лагерем?

Роза рассмеялась:

— Большинство из нас предпочитает комфорт. Я остановилась в гостинице, где подают завтрак. У некоторых есть автофургоны.

Роберт поглядел на Вязеля:

— А вы?

Тот ответил своей всегдашней загадочной улыбкой.

— Не беспокойся. Лучше расскажи нам о кромлехе.

Им сварили горячий кофе; запах у него был густой, а вкус и того лучше.