— Вы кому-нибудь ее показывали? — спросила миссис Смит.

— Никому.

— Почему вы пришли сюда?

— Потому что я думаю, что это вы ее написали и велели Дамарис отнести ее мне. Я видела, как Дамарис выходила из нашего дома.

Наступило молчание. Наконец, я не выдержала и воскликнула:

— Ведь это вы ее написали, я знаю!

Дамарис обняла мать за плечи.

— Тебе нельзя волноваться, — сказала она ей и с вызовом в глазах обернулась ко мне: — Вы причиняете ей боль!

— Я уверена, что ваша мать может помочь мне выяснить, кто пытается причинить боль мне.

— Не беспокойся, дорогая, — сказала миссис Смит дочери. — Она поступила очень неразумно, придя сюда, но раз уж она здесь, я должна сделать все, что в моих силах.

— Ты и так уже…

— Да, но ведь она не слушается моего совета…

— И что же вы мне советуете? — нетерпеливо спросила я.

— Уезжайте отсюда. Не теряйте ни минуты. Сегодня же возвращайтесь в дом своего отца. Иначе будет поздно.

— Откуда вы знаете?

— Я много чего знаю, — ответила она устало.

— Но скажите же мне, это вы написали записку?

Она кивнула.

— Просто я знаю, что если вы хотите, чтобы с вами и вашим ребенком все было хорошо, вы должны немедленно уехать.

— Но почему я должна вам верить?

— А какой мне смысл вас обманывать?

— Вы же видите, что я не понимаю, что происходит!

— Вижу. Но вы упрямы. Вместо того, чтобы послушать моего совета и исчезнуть отсюда, вы всё хотите заниматься разгадыванием тайн. Вы слишком смелы, миссис Рокуэлл. Ваша смелость может выйти вам боком.

— Прошу вас, — не отступала я, — расскажите мне все, что знаете. Вы не имеете права от меня это скрывать!

— Мама! — выдохнула Дамарис, и тут словно маска наконец упала с ее красивого лица — я увидела, что она вне себя от страха.

Я взяла худую, влажную руку миссис Смит.

— Прошу вас, — сказала я, — расскажите мне. Вы же понимаете, что вы должны мне все рассказать.

— Что я, увы, понимаю, так это то, что вы никогда не поверите мне, если я вам всего не расскажу. Ну что ж… Но это очень долгая история, которая началась много лет назад.

— Я не тороплюсь.

— Вот тут вы ошибаетесь. Вам нужно очень даже торопиться.

— Я все равно не двинусь с места, пока всего от вас не услышу.

— А если я смогу убедить вас, что вы сами и ваш будущий ребенок в опасности, вы уедете сегодня же к отцу?

— Если сочту это необходимым.

— Мама, — снова вмешалась Дамарис, — прошу тебя, не надо!

— Так ты все еще боишься, Дамарис?

— Ты и сама ведь боишься!

— Да, — сказала миссис Смит, — но я думаю об этом ребенке… и о ней. Мы же не можем стоять в стороне и смотреть, как они будут погибать, разве не так? В такой момент мы должны думать не о себе, а о ней.

Я начала терять терпение.

— Господи, ну объясните же мне, наконец, что все это значит!

Поколебавшись еще мгновение, миссис Смит наконец собралась с духом и начала свой рассказ.

— Я вышла замуж против воли своей семьи. У меня было свое собственное небольшое состояние. Как вы знаете, когда женщина выходит замуж, ее состояние переходит в распоряжение мужа. Моему мужу нужны были деньги — ради них он на мне и женился.