— Почему не сгонять? Давайте!

Против четырех друзей оказались пятеро. Спокойный, склонный к полноте Саша Мякин занял место в воротах. Свои очки он аккуратно убрал в кармашек куртки, а куртку повесил повыше в углу «коробки», чтобы в нее не угодило случайным мячиком. Голяк поглядел на вратаря с иронией. Он не знал, что Сашка, на вид неуклюжий, рыхлый увалень, был непрошибаемым голкипером.

— Ну, начали!.. — скомандовал Голяк, несколько раз катнув на поле мячик для пробы.

Его компания сразу кинулась в атаку. Друзья очень старались, но напор здоровенных парней оказался слишком силен, и уже через пять минут счет был два — ноль в пользу шайки Голяка. Ее вожак заметно повеселел, стал отпускать издевательские шуточки, но настроение у него сделалось миролюбивей. Друзья поняли, что если они сейчас проиграют с крупным счетом, Голяк уберется подобру-поздорову, оставив их в покое. И от этой мысли ребят злость взяла. Как же так?.. Проиграть в такой ситуации — это значит уступить навсегда, и тогда Голяк вечно будет цепляться к ним, когда ему захочется сорвать на ком-нибудь дурное настроение!..

— Меньше держите мяч! — успела выкрикнуть Аня. — Попроще — и в пас!

Мишка и Сережа ее послушались и попробовали сыграть с ней в «стеночку». Сначала не получилось, один из приятелей Голяка перехватил мяч, и счет чуть не стал три — ноль, но тут Сашка выручил, бросившись под удар. Мяч отскочил к Сереже — и на этот раз все пошло как по маслу. Сережа по диагонали отдал мяч Мишке, тот перекинул его Ане, а та совершила рывок, наподобие тех, которыми так прославился ее отец, обманула бросившегося ей наперерез вратаря и с издевательской легкостью закатила мяч в пустые ворота… Два — один…

Второй гол забил Сережа. Сашка послал мяч в поле по высокой дуге, и Сережа, проскочив между двух соперников, не ожидавших от него такой прыти, успел удачно подставить голову и направить мяч в ворота. Два — два…

Голяк и его компания начали нервничать, а значит, и ошибаться. Они попробовали финтить, но друзья не ловились на их финты: ждали, пока противник запутается, и, улучив момент, легко вышибали мяч в сторону одного из своих. Перехватывать мячи лучше удавалось Мишке, а Аня и Сережа дежурили чуть впереди, снуя туда-сюда юркими челноками, чтобы их товарищ мог перебросить мяч тому, кто оказывался свободен.

Еще один рывок Сережи — и счет стал три — два в пользу друзей.

Благодушное настроение Голяка разом испарилось. Его команда принялась откровенно грубить, бить по ногам — даже Ане досталось. После одного сильного и очень болезненного удара она ощутила, как у нее под коленкой в ту же секунду стал вспухать кровоподтек. С трудом удержавшись на ногах и превозмогая боль, девочка довела мячик до чужих ворот и забила четвертый гол.

Голяк и его орлы совсем озверели. Они кинулись вперед, попросту отталкивая друзей от мяча, когда те пытались его отобрать. У ворот друзей возникла настоящая свалка, посреди которой Саша изловчился и выбил мяч подальше. И тут Голяк заорал:

— Ага! Игра рукой! Пенальти!

— Кто играл рукой? — спросил Сережа.

— Ты и играл!

— Вранье! — заявил Сережа.

— Вот как? Жульничаете, значит? Думаете, родительские детки и вам все можно? Вот я…

— Остынь, Голяк, — попытался образумить атамана спокойный и рассудительный Саша. — Умей проигрывать.

— Ах, ты!.