— Три часа ночи, — заметил Ботва, посмотрев на часы. — Час ночи по бельгийскому времени, так? Давно должны были все провернуть. Странно, что нам не докладывают.

— Может, хотят сначала вышибить из него признания, чтобы доложить о полном успехе, — отозвался Чистильщик. — Если, конечно, он их даст...

— В каком смысле? — осведомился Ботва, недовольно взирая на компаньона.

— В том смысле, что если ты не ошибся.

— Не мог я ошибиться! — Ботва встал и нервно заходил по комнате. — Вот, смотри. Один раз Куцый уже замарался, так? Когда поручили ему организовать зачистку всех этих гадов, которые полезли в наш бизнес и шлепнули Кусаку. Что в итоге? Все нанятые исполнители оказались в тюрьме, а он является и поет о том, что полиция идет по его следу. Мы его прикрываем, меняем ему документы. Так?

— Ну, так. Еще бы мы этого не сделали! Куцый — ценный кадр. Согласись, до этого у него не было ни одного прокола. И он нам четко доказал, что весь провал — вина не его, а исполнителей. В конце концов, ты сам предложил заховать его на точку, а потом доверить ему ее развитие!

— Да, предложил. Потому что тогда мне казалось, что лучшего исполнителя мы не найдем. Меня самого впечатлило, что он успел смыться, когда всех остальных замели... Но потом я сел и помозговал. И что получается? Если он — подсадная утка, то мы ему сами раскрыли все карты! Ты представляешь, что будет, если он на этот комплекс наведет легавых? Все, каюк! Поэтому если есть хоть какие-то подозрения, то лучше его прибрать и поставить на его место другого человека. А теперь давай посмотрим, что мы имеем против него. Да эту посылку, чтоб ее так и разэтак! Он попросил Сергея отправить посылку двадцатого мая, чтобы она дошла не раньше двадцать пятого. Почему? Я тебе скажу. Если эта посылка — сигнал, что искать надо там-то и там-то и что надо проводить обыск, как только ее получат, то до двадцать пятого обыск проводить бессмысленно. Ничего нет, все чисто. А вот двадцать пятого на точку прибывает и груз наркотиков, который мы не успеем спихнуть, и... ну, ты сам знаешь, кто и что прибывает. И г-лавное, после двадцать пятого у нас бухгалтерия перестанет совпадать с официальной. И настолько круто перестанет совпадать, что меньше чем за две недели все документы не подчистить и несуразности не устранить. Там по одному несовпадению в цифрах опытный специалист догадается, чем именно мы занимаемся. Если обыск проведут двадцать шестого там, двадцать седьмого... ну, вплоть до десятого июня, то горим мы синим пламенем! И нас никакие адвокаты не вытащат. И почему посылка не могла уйти напрямую из Бельгии, почему надо было ее пересылать с наших складов в Смоленске, да еще под нашим грифом? Почему у получателей посылки такая же фамилия, как у родственников этого клеща, полковника Крейна?..

Про полковника бандиты постарались узнать побольше. Видя, что полковник вот-вот возьмет их бульдожьей хваткой, они провели собственную разведку, пытаясь выяснить, где на полковника можно надавить, чтобы «договориться с ним к обоюдному удовольствию». Естественно, про его родственников они выяснили немало.

— Это может быть совпадением, — напомнил Чистильщик. — И потом, сказал ведь Сергей — Сергей был шофером, с которым Куцый договаривался о переправке посылки и из случайной обмолвки которого боссы узнали о ее существовании, — что посылка предназначена подруге этого юного гения, дочери знаменитого футболиста, но он стесняется посылать ей напрямую, поэтому и шлет через общих друзей. И ведь все подтвердилось. На Воронцовской улице действительно живет футболист Ласточкин, и дочка у него есть.