Со времени отъезда профессора и советницы в Тюрингенский лес прошло уже два дня, которые Фелисита провела, занимаясь с Анхен. Несколько дней назад соседний сад перешел во владение семейства Франк. Вчера молодой адвокат обменялся с ней несколькими фразами, а сегодня к забору подошла старая дама с добрым лицом и предложила Фелисите, зная о ее близкой разлуке с домом Гельвигов, свою поддержку и совет. Это был неожиданный солнечный луч в жизни всеми презираемой дочери комедианта. И все-таки Фелисита стояла, глубоко задумавшись, и в шелесте листьев ей слышалось предостережение о страданиях и вечной борьбе, которую ей придется вести, хотя в тот момент она еще и не подозревала, что судьба уже разрушает ее слабые надежды.

В сад быстро вошел Генрих. С первого же взгляда Фелисита поняла, что он явился не с добрыми вестями. Испуганно бросилась она к нему навстречу и схватила его за руку.

— Да, Феечка, ничего не поделаешь, ты все равно должна это узнать, — сказал он тихо, — старая дама...

— Умерла? — вскрикнула Фелисита.

— Нет еще, Феечка, но она никого не узнает, с ней случился удар... Прислуга нашла ее лежащей на полу... — голос у Генриха оборвался, и он зарыдал как ребенок.

В первый момент Фелисита как будто окаменела. С жутким спокойствием она взяла шляпу, позвала Розу, работавшую неподалеку, и отдала ей ребенка.

— Вы нездоровы? — с испугом спросила горничная.

— Да, она больна, — ответил вместо Фелиситы Генрих. — Феечка, возьми себя в руки, хозяйка у нее наверху. Хорошо, что старая дева этого не знает. Доктор Бем уже ушел, он ничего не смог сделать.

Но Фелисита ничего не слышала. Незамеченная Фридерикой, она поднялась в мансарду и проскользнула в комнату умирающей.

Глаза старой девы все еще были открыты и беспокойно блуждали по сторонам, тихий хрип вырывался из ее груди. Рука то поднималась, то бессильно падала на одеяло. Фелисита подошла к кровати. Госпожа Гельвиг с удивлением взглянула на нее.

— Что тебе здесь надо? — громко спросила она, указывая на дверь.

Фелисита не ответила. В этот момент взгляд умирающей упал на девушку и в нем промелькнул луч сознания. Губы умирающей зашевелились.

— Позовите нотариуса! — прохрипела она. Фелисита бросилась вон из комнаты. Ей нельзя

было терять ни минуты. Но когда она проходила мимо комнаты с птицами, кто-то схватил ее сзади, отшвырнул на середину комнаты и затворил дверь. Фелисита упала на пол. Она ничего не видела, ничего не слышала, и вдруг кто-то напал на нее, как раз в тот момент, когда нужно было исполнить последнюю волю умирающей.

Фелисита бросилась к двери. Но ни стук, ни крики не помогали: дверь была крепко заперта... И кто бы мог открыть ее? Ведь не те же руки, которые втолкнули девушку сюда. Она догадалась, кто это был... Эта ужасная женщина сидела у постели умирающей и читала своим монотонным голосом молитвы. Кровь бросилась в голову Фелисите. Вне себя подбежала она к двери и снова начала стучать. Все было напрасно. Зачем ее заперли?.. Она должна была позвать нотариуса, как попросила тетя Кордула. Если тетя Кордула умрет без завещания, то все перейдет к Гельвигам... Кто знает, у скольких бедняков была отнята эта помощь, которая осчастливила бы их на всю жизнь?..

Фелисита села на стул и залилась слезами. Теперь было уже поздно, даже если бы ее и освободили. Может быть, дорогие глаза, с минуты на минуту ожидавшие появления Фелиситы, уже навеки закрылись...

Прошло больше двух часов. Молодая девушка боялась пошевелиться, так как при каждом ее движении птицы поднимали ужасный крик. В наступающей темноте они казались ей страшными призраками. Фелисита опять подошла к дверям и слегка толкнула их.