‑ Да, я заметила, что вы, французы, начинаете всерьез бояться слов.

Дверь открылась, и на пороге показались суровый брюнет и провинившийся подросток. Мужчина подождал, пока ученик вернется в класс, а потом его живой взгляд остановился на женщинах.

‑ Дамы, вам назначена встреча?

‑ Нет, мсье Мирпуа, но мы вас не задержим, ‑ ответила Лола, поднимаясь и придавая своему голосу всю властность, на которую была способна.

«Лола Жост, главный советник по негодяям», ‑ подумала Ингрид, без приглашения входя в кабинет. Она уселась на один из стульев, стоявших напротив письменного стола, и пока Мирпуа устраивался, ответила наивной улыбкой на его раздраженный взгляд.

Советник быстро взял себя в руки. Потребовалось некоторое время, чтобы устранить недоразумение: Ингрид и Лола ‑ не родители учеников. Когда Лола объяснила, что в рамках дела об убийстве Ванессы Ринже хочет навести справки о трех бывших ученицах, Мирпуа чуть не задохнулся. Ингрид поняла, что Лола собирается соврать. Она быстро вытащила из кармана плаща свое удостоверение, и это сработало: советник Мирпуа знал о репутации комиссара Жост. Допрос пошел как по маслу.

Мирпуа хорошо помнил трех девушек, поскольку ему часто приходилось видеть их у себя в кабинете. Училась эта троица плохо. Вели они себя вполне прилично, в жизни класса участвовали мало. Оценки сперва получали удовлетворительные, но потом наметилось ухудшение. В колледже они занимались неплохо, особенно Ванесса, чьи способности были выше среднего уровня, но когда перешли в бакалавриат, ситуация совершенно изменилась. Оценки становились все ниже по мере того, как девушки переставали интересоваться учебой и своим будущим. Они практически не занимались. Родители умыли руки. Учителя устали.

‑ Ванесса и Хлоя с треском провалили экзамен на степень бакалавра. А Хадиджа и сдавать его не стала.

‑ А ее брат, Фарид Юнис?

‑ Это просто стихийное бедствие, комиссар! Совет по дисциплине отчислил его. Юнис не только не работал, но еще и был очень агрессивен. Неуправляемый тип.

‑ Насколько я знаю, он встречался с Ванессой Ринже.

‑ Да, и я, помнится, предостерег Ванессу от дурных знакомств.

‑ Как она отреагировала?

‑ Ограничилась вызывающим взглядом.

‑ Вызывающим? Ванесса? Все описывают ее нам как девушку, которая была равнодушна к мужчинам.

‑ Вы шутите? Да у Ванессы была репутация соблазнительницы. Она была одной из самых красивых девушек в лицее и знала это. Я прекрасно видел, как мальчишки вели себя в ее присутствии. Она обожала быть в центре внимания. Я быстро дал ей понять, что со мной эти томные взгляды не пройдут.

‑ А она общалась еще с кем‑нибудь, кроме Фарида Юниса и этих двух девушек?

‑ С другими учениками…нет, я вам сказал…

‑ А с преподавателями?

‑ Нет, конечно.

‑ Мсье Мирпуа, я чувствую, что вы стали отвечать менее охотно.

‑ Да что вы, мадам, я в вашем распоряжении.

‑ Прошу вас, отвечайте откровенно. Следствие топчется на месте, и если так будет продолжаться, то дело Ринже пополнит собой список преступлений, оставшихся безнаказанными. Это было бы несправедливо: двадцатилетняя девушка, социальный работник…

‑ Да, я нашел ей работу в приюте на улице Реколле. Такая самоотверженность с ее стороны всегда меня удивляла…

‑ Вернемся к вашим воспоминаниям.

‑ Это старая история, и я не вижу, какое отношение она может иметь к тому, чем вы сейчас занимаетесь.

‑ Все равно расскажите.

‑ У нас был молодой надзиратель. Грегуар Марсан. Я очень часто видел, как он беседует с Ванессой. Слишком часто. Я напомнил ему, что между наставником и учениками должна быть дистанция. И все пришло в норму.

‑ То есть?

‑ Отношения между Марсаном и Ринже нормализовались.