— Хуже, Гейл, наркотиками! — тихо произнес он.

Неудивительно, что Фелтон готов на все, лишь бы не позволить нам остановить осуществление его планов!

— Примерно тогда меня учуяли собаки, — продолжал Адриан. — Я услышал, как кто-то на них прикрикнул. Затем я увидел, что они выходят, и быстро пошел назад. Я успел дойти до лаза прежде, чем меня поймали собаки. Их было три, — он коснулся своей перевязанной руки. — Одна из них разорвала мне руку. Полагаю, я немного взбесился! Я пытался нащупать рукой твой фонарь. Он, знаешь ли, может быть неплохим оружием. Но тут подоспели головорезы, завязалась драка, и один из них треснул меня по голове. Я не очень хорошо помню, что было потом, если не считать того, что кто-то бил меня по лицу, а кто-то другой задавал множество вопросов, на которые я не мог ответить и которых я уже не помню. Вот так все и было. Я помню многочисленные ступеньки, ведущие вниз. Они бросили меня здесь и ушли. По-моему, кто-то меня столкнул. Вероятно, крупный парень с лодки.

— Парето был с ними? Они все в этом замешаны?

— Не знаю, — задумчиво произнес он. — Да и честно говоря, Гейл, мне было тогда слишком плохо, чтобы я мог о чем-то думать. Коттрелл точно, должно быть, Вивьен, если она подсыпала в кофе наркотик… — он осекся. Кто-то идет!

Со стороны моря к нам приближался кто-то с фонарем. Фелтон со своими собаками, предположила я.

— Прости, что я вовлек тебя в это, Гейл, — тихо сказал Адриан.

— Я сама решила приехать сюда, — прошептала я в ответ. — Во всяком случае, со мной произошло то же самое, когда я по глупости залезла в мавзолей капитана Грэнита. — Тут я кое-что вспомнила, приложила губы к его уху и прошептала: — Ради бога, Адриан, делай вид, что ты ни о чем не догадался! Ты помнишь только то, что они сделали с нами. Я упорно настаивала на том, что ни о чем не догадываюсь, и Фелтон, кажется, мне поверил!

Он кивнул.

— Я сделаю все, чтобы вызволить тебя из этой передряги, — пообещал он, но в его голове звучала нотка безнадежности.

Одна из собак бежала к нам. Сначала я увидела силуэт человека, а потом и саму собаку, крупнее и темнее остальных.

— Охранять, Нерон! — приказал сзади мужской голос.

Пес заскулил и послушно остановился, а человек положил свою ношу и посветил фонарем на упаковочный ящик. Я глубоко вздохнула с облегчением. По крайней мере, кем бы он ни был, он принес нам свет! Я не видела человека, только его тень. Спичка чиркнула и загорелась, и, когда он склонился над лампой, я увидела его освещенное лицо. Худой человек, похожий на Фелтона, но старше, с длинными седыми волосами. Спичка погасла, и он зажег другую, чтобы поджечь фитиль. Человек закрыл огонь стеклом, и стену за упаковочным ящиком залило желтым светом. Его тень заполнила нашу маленькую камеру, когда он, подняв фонарь, посветил на нас.

— Значит, он посадил вас вместе, — удивленно произнес он. — Ну разве это не славно?

Я быстро встала и в одних чулках подбежала к решетке.

— Я требую, чтобы вы выпустили нас отсюда! — вскричала я. — Сейчас же!

— Не могу, — ответил он. — У меня не ключей, а кроме того, меня совершенно не касается, что с вами произойдет. — Он взглянув на собаку. — Не повышайте, пожалуйста, голос. Нерон не любит чужих. Он принадлежи мне, и он убийца. Время от времени попадаются собаки, у которых никакой дрессировкой не удается подавить инстинкт убивать!

— Прошу вас, вы должны нам помочь! — в отчаянии кричала я. — Должны! Мистер Хаммонд тяжело ранен! Ему нужен врач.