Ну и задал я ей жару! — рассмеялся Чек. — Так ей и надо, а то на станции слишком задирала нос. Как думаешь, получится из нее детектив?

Думаю, получится.

Только чуть-чуть толстовата.

Это ничего, похудеет. — Жемчужинка задумался, рассеянно потирая щеку, и наконец взволнованно прошептал: — Знаешь, Манюсь, она мне даже нравится.

Что? — удивился Чек.

Видел, какие у нее красивые глаза?

Опомнись! Детективу не пристало иметь красивые глаза. Он должен иметь электронный мозг. Уразумел?

Но Жемчужинка не слушал Чека. Он смотрел на опушку леса, где только что скрылась Йола.

Кандидатка в инспекторы остановилась перед домом ксендза. Поставив велосипед у двери, она постучала со свойственной ей самоуверенностью. Вскоре в дверях показалась пани Анастасия, экономка ксендза, высокая, костлявая, необычайно бледная женщина; цвет ее лица напоминал восковую свечу. Вся в черном, она выглядела скорее монахиней, чем экономкой.

— Добрый день, — поздоровалась с ней Йола с беззаботным видом. — Мамуся спрашивает, будет ли у вас завтра утром сметана?

У экономки округлились глаза.

— Моя дорогая, — произнесла она тихим, почти шепчущим голосом. — Да ведь четверть часа назад твоя мама приходила за яйцами и говорила, что сметана ей не нужна.

Йола ничуть не смутилась и не моргнув глазом продолжала фантазировать дальше:

Да, но пани Пилецкая неожиданно принесла мамусе грибы, и мамуся решила приготовить их завтра в сметане.

Этого не может быть. — Экономка нахмурила брови. — Я только что от пани Пилецкой и, мне кажется, она вообще не ходила сегодня за грибами.

Йола слегка оторопела. Но она была не из тех, кто от неожиданности теряет дар речи, и с умильной улыбкой продолжила:

Пани Пилецкая, возможно, сама не ходила по грибы, но кто-то принес их ей из Подбжузек, и она уступила их мамусе. Такие замечательные грибы… одни белые.

Та-а-к… — На этот раз растерялась экономка. Она долго смотрела на бойкую девочку, шевеля бледными губами и, наконец, сказала своим тихим глуховатым голосом: — Это любопытно. Придется послать Марысю к пани Пилецкой, может, у нее осталось немного грибов… У нас постояльцы, и мне хотелось бы приготовить им на ужин грибы.

«Так мне и надо, сейчас все откроется, И что она обо мне подумает?!» — пронеслось в мыслях у Йолы, и она быстро отреагировала.

--Вам не стоит напрасно беспокоиться, так как у пани Пилецкой грибов уже не осталось. Я сама видела, как она их чистила, чтобы посушить.

Экономка окинула девочку подозрительным взглядом.

Ты что-то путаешь, моя дорогая…

Да что вы, как можно… — обиженно возразила Йола. — Сметана позарез нужна мамусе, и вообще у вас всегда самые лучшие молочные продукты.

Лесть сделала свое дело: недоверие во взгляде исчезло, а губы экономки сложились в подобие улыбки.

— Если мамусе и впрямь нужна сметана, то приходи завтра утром. Но заранее предупреждаю: у нас постояльцы, и я теперь не смогу продавать на сторону…

— Жаль, — вздохнула Йола, — у вас такая хорошая сметана.

— Но для мамуси у меня всегда немного найдется.

Йола с облегчением вздохнула, трудное вступление осталось позади. Но она тут же вспомнила, что это был всего лишь невинный предлог для того, чтобы попытаться выведать о содержимом таинственного брезентового чехла. Заискивающе улыбнувшись, она тут же перевела разговор на эту тему.

Как у вас здесь красиво… и всегда много отдыхающих.

Это правда, — утвердительно кивнув, с готовностью согласилась экономка.