– Понимаю… Что, действительно все будет хорошо?

– Можете не сомневаться, – успокоил Калагэн. – Давайте сменим тему разговора. Я хотел бы задать вам вопрос. Вы помните тот вечер, когда мы впервые встретились и вы дали мне триста фунтов, лишь бы я не брался за это дело, потому что и сами подозревали, что Эсме имеет отношение к этой краже? Помните, когда я купил вам бокал вина в том маленьком клубе на Кондуит стрит, а вы до него и не дотронулись, между прочим? Мне думается, именно в этот вечер вы сказали мне, что не любите частных сыщиков.

– Да, правильно. Они мне тогда и не нравились.

– А как вы относитесь к ним теперь? – спросил он.

Одри засмеялась. Впервые он услышал, как она смеется.

– Не думаю, что мне хотелось бы обсуждать это с вами по телефону. Когда вы приезжаете в Марграуд?

Калагэн улыбнулся.

– Может быть, завтра, поздно ночью, – ответил он, – если я смогу добраться. Если нет, тогда на следующий день.

– Хорошо, мистер Калагэн, – сказала она. – Когда вы приедете, я скажу вам, что теперь думаю о частных детективах.

– Отлично, договорились, – Калагэн повесил трубку.

Глава XV

ТАЙНОЕ СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ

Инспектор полиции Валпертон, весь вид которого выражал высшую степень неподдельного удивления, смотрел на Калагэна, слегка приоткрыв рот. Какое-то мгновение он не мог произнести ни слова.

Сержант Гридли, недавно вернувшийся в Скотланд Ярд и из Девоншира, смотрел на своего начальника с удивлением, даже еще большим, чем у Валпертона.

Калагэн улыбался им обоим, улыбался вполне дружелюбно. Он посмотрел на свои часы и увидел, что было восемь часов.

– Калагэн, – сказал Валпертон, – мы слушаем вас с шести часов. Вчера, когда я прочитал ваше письмо, я думал, что вы мне кое-что расскажете, дадите кое-какую информацию, которая поможет мне разобраться в этом деле. – Он глубоко вздохнул и продолжал:

– Оказывается, вся информация, которую вы выдали, сводится к тому удивительному факту, что полиция не может никого вообще арестовать в связи с похищением драгоценностей Вендейнов, и все, что полиции остается делать, это написать, что дело закрыто.

Валпертон поднялся и подошел к окну. Он постоял некоторое время, глядя на набережную. Потом повернулся и подошел к своему письменному столу. Сев за стол, он взял ручку и начал со злостью тыкать пером в промокашку.

– За всю свою работу в качестве полицейского офицера мне никогда не доводилось сталкиваться с такой вопиющей наглостью, – продолжал Валпертон. – Никогда.

Он посмотрел на Гридли. Гридли пожал плечами. Валпертон перевел взгляд на Калагэна, который был весь поглощен тем, что прикуривал сигарету.

– Вот послушайте, Гридли, – сказал Валпертон. Голос его был полон сарказма. – Я сейчас суммирую то, что мистер Калагэн сказал нам. Я не собираюсь ничего приукрашивать, высказывать свое мнение. Я просто собираюсь констатировать факты. Когда я закончу, прошу вас совершенно откровенно сказать мне, сошел ли я с ума или я неправильно понял мистера Калагэна.

Он швырнул ручку на стол.

– Прежде всего, – начал он, – я хочу перечислить исходные факты этого дела. Кажется, кража произошла в поместье Марграуд. Драгоценности, фамильные ценности семьи Вендейнов, похищены. Они оцениваются где-то в пределах ста тысяч фунтов и застрахованы на эту сумму. Вызывают местную полицию, и затем, некоторое время спустя, нас просят помочь и взять на себя это дело. Все в этом деле указывает на то, что похититель – кто-то из своих.

Майор Вендейн, пожизненный владелец драгоценностей, по причинам, известным только ему самому, не сразу предъявляет иск к страховой компании и не делает этого по прошествии некоторого времени.