Раз уж речь у нас зашла о яблоках, не лишним представляется сказать пару слов об огородничестве, сиречь садоводстве и овощеводстве западных славян. Впрочем, о садоводстве особенно распространяться не приходится, ибо найденные в местах древних славянских поселений косточки и зернышки могли принадлежать диким плодам, собранным в лесу. Даже там, где обнаруживаются остатки плодовых деревьев на местах прежних поселений, они могут быть обязаны своим существованием людям, не сажавшим их планомерно, для получения плодов, но лишь с целью защитить свои дома от ветра. В плодово-ягодный рацион северо-западных славян входили чаще всего яблоки, груши, вишни и сливы. Один немецкий летописец XII века упоминает растущую в Щетине грецкую орешину, но, это, судя по всему, было экзотическое, если не прямо священное, дерево, чьи диковинные орехи дозволялось вкушать разве что местному языческому жречеству. Другие сорта фруктов, чаще всего, попадали в интересующий нас регион благодаря христианским монахам, выращивавшим их в своих монастырских садах. Сказанное, видимо, касается и тесно связанного с христианской литургией виноградарства и виноделия. Так, клирик Герборд, один из биографов епископа Оттона Бамбергского, утверждал, что именно этот епископ впервые принес в Поморье-Померанию неведомую там дотоле виноградную лозу.

Археологами был обнаружен и садово-огородный инвентарь северо-западных славян — посадочные палочки, деревянные лопаты-заступы или огородные, так называемые перекопочные, вилы, а также мотыги из оленьих рогов или железа. С их помощью славянские огородники выращивали бобы, горох, чечевицу, мак, лен, коноплю и всякого рода овощи, включая морковь, репу, огурцы, лук, а возможно — и чеснок.

Раз уж мы углубились в тонкости, так сказать, пищевой промышленности славянских предков современных немцев, не лишним будет затронуть и аспект животноводства. Домашний скот был, вне всякого сомнения, второй по важности основой существования славянских общин. Хотя в описываемое время область их расселения кишмя кишела крупной дичью — косулями, оленями, кабанами, бурыми медведями, зубрами, турами, лосями — охотники покрывали потребность славянских общин в мясе не более чем на десять процентов. Обнаруженные остатки скелетов домашних животных с характерными следами содержания их в хлеву, а также отдельные находки навоза позволяют сделать вывод, что во многих селениях племенной скот содержался уже в крытых хлевах на скотных дворах, вполне заслуживающих быть названными таковыми. К тому же многочисленные находки костных останков подтверждают заботу славянских поселенцев о повышении качества мяса и целенаправленной селекции: они забивали домашний скот в том возрасте, в котором количество и качество мяса находились в прямо-таки оптимальном, соответствии, в то время как отдельных животных — наверняка, обладавших наилучшими селекционными предпосылками — долгое время щадили. Предпосылкой такого отбора является определенный уровень благосостояния, однако точно проследить ход подобных процессов весьма сложно, поскольку они постоянно затемняются периодами войн, социальных конфликтов, высоких податей, неурожаев и иных отрицательных факторов.

Львиную долю в мясном рационе северо-западных славян составляла свинина. Особенно много свинины употребляли в пищу жители ранних поселений городского типа. Различия в «разбросе» костных останков съеденных ими свиней по городским кварталам позволяет нам сегодня судить о структуре питания их жителей. Так, например, в пригородах Волина археологи при раскопках чаще обнаруживали остатки свиных черепов, в то время как жители городского центра (очевидно, отличавшиеся более высоким уровнем благосостояния) явно предпочитали менее костистые и, соответственно, более мясистые части свиных туш (ибо могли себе это позволить).